Я повалился на стену, дожидаясь, когда перестанет трясти.
— Да? — очень, очень спокойно спросил я. — И как же тебя зовут
на самом деле?
— Ты все равно не запомнишь, — легкомысленно махнула рукой
ведьма. — Аппьельмаарен. Поэтому пусть лучше будет де Бов — из
гуманистических соображений.
Как скажете, моя прекрасная леди. Пусть будет де Бов.
Я сидел и дышал. Просто вдыхал. И выдыхал. И вдыхал. Твою мать.
Твою, нахрен, гребаную мать.
— Аппьельмаарен. Я все отлично запомнил.
— Молодец. Но не стоит нести эти сакральные знания в народ. В
грамотах написано, что я де Бов, значит, де Бов. Если не хочешь
использовать фальшивую фамилию, зови по имени. Оно настоящее.
— Как скажешь.
Ведьма внимательно оглядела меня и, кажется, осталась недовольна
увиденным.
— По-моему, нам нужно выпить. Как ты думаешь, это хорошая идея?
— спросила эта чудесная женщина.
— Отличная идея. Просто отличная.
Господи, как же я сегодня нажрусь.
В «Золотой кабан» я ведьму не повел. Не то место, чтобы
правильно нажраться. И в «Сломанный дуб» не повел. Упиться-то в
«Дубе» можно запросто, но вот побеседовать получится вряд ли. Ну и
дама же. Какая может быть в «Сломанном дубе» дама? Поэтому мы пошли
в «Фазана и куропатку». Народ поначалу косился на девицу в штанах,
но я поглядел значительно, поправил на поясе меч, и всем сразу же
стало неинтересно. Вот за это я и люблю «Фазана и куропатку». За
правильное понимание.
— Как думаешь, если я ногу на скамейку положу, очень неприлично
будет?
— Давай, не стесняйся.
Конечно, это было чудовищно неприлично. Но у меня был меч, и мне
было похер.
Вильгельмина совсем-не-де Бов пристроила ногу на лавку. Парочка
зевак за соседним столиком завороженно уставилась на пейзаж. Я
уставился на зевак. Мгновенно утратив интерес к чужим конечностям,
парни сникли, вернувшись к прерванной трапезе. Вот то-то же.
Мяса не хотелось. Совсем — и ни в каком виде. От мысли о сладком
тесте тоже мутило.
— Рыбу будешь?
— Давай, — кивнула лохматой башкой ведьма.
Я заказал копченых сомиков и пива.
— Рассказывай.
Вильгельмина помассировала пальцами висок, прикрыла глаза.
— Ужас какой. Ни одной мысли в голове. Понятия не имею, о чем
рассказывать. Меня зовут Вильгельмина Аппьельмаарен, мне двадцать
шесть лет, я дипломированный маг. Подающий большие надежды, между
прочим. Первую категорию мне прямо по результатам выпускных
экзаменов присвоили. Нас всего двое таких на потоке было — я и
Шато, целитель.