К глубокому моему удивлению, де Бов заткнулась. Я уж думал, она
до ночи палочкой в этом дерьме ковыряться будет. Де Бов поднялась,
медленно перенесла вес на левую ногу и сделала пару неуверенных
шагов.
— Жить можно. Отдышался? Можем возвращаться?
А какого хрена. Раз уж у нас такой откровенный разговор
пошел…
— Знаешь, у меня тоже есть вопросы.
Де Бов остановилась, склонив голову набок, отчего стала похожа
на птицу, которая никак не может решить, то ли жрать червяка, то ли
не надо.
— Справедливо. Задавай.
— Какого хрена тут творится?
— Пас. Следующий вопрос.
Очень мило. Просто здорово.
— Все. Закончились, — я встал, отряхнул штаны. — Пошли обратно.
Завтра пришлю людей, пусть приберут это дерьмо.
— Эй, погоди, — де Бов ухватила меня за рукав. — Я не могу,
серьезно. Правда. Хочешь, о себе расскажу? Такой вариант тебя
устроит?
Вообще-то нет. Но ведьма предлагала справедливый обмен, тут не
поспоришь.
Тяжко вздохнув, я снова опустился на бревно.
— Рассказывай.
Ведьма пригладила руками растрепанные лохмы, поглядела в небо,
собираясь с мыслями.
— Ну, во-первых, я не де Бов.
Я застыл. Я даже дышать перестал.
— Что?!
И под каким кустом настоящая де Бов — та, о которой говорят
верительные грамоты? Ее хотя бы закопали, или какой-то любопытный
сакс уже наткнулся на труп?
— Я не де Бов. Что? И что тебя так…
— Все. Молчи. Я не знаю, зачем тебе это было нужно, и знать не
хочу.Уедешь сегодня. Нет, завтра, после утреннего смотра. Займу
чем-нибудь стражу на воротах, чтобы глядели в другую сторону. Ночью
собери деньги и драгоценности. Книги… книги не получится. Пропажу
де Бов обнаружат в любой момент, поэтому ехать придется быстро,
телегу с барахлом тащить за собой ты не сможешь. У тебя есть друзья
в Нортгемптоне?
— Вроде есть один. И, кажется, он только что спятил, — не-де Бов
таращилась на меня, приоткрыв рот, и вид у нее был до невозможности
глупый. — Что ты несешь?
Я ухватил ведьму за руку.
— Я спятил?! Да я тебе шанс уехать даю! У настоящей де Бов было
письмо короля, значит, ее в любой момент хватятся в Лондоне. И я
ничего — слышишь? — ничего не сделаю!
— О. Ох. Марк. Ты что, подумал, что я… Да я же не это имела в
виду! Никакой другой де Бов не было и нет, письмо обо мне, просто
на самом деле меня зовут иначе. И король это прекрасно знает.
А. Вот оно как. Тьфу ты, мать твою.