Грохотать я тоже могу. Что-то, а это у меня получается.
— Помогальщиков тут как раз и не хватает.
Саксонка выперлась из кухни и перекрыла коридор наглухо, как чоп
в бочке. Вот кого надо на ворота ставить, а не олухов моих
полудохлых. Враг не пройдет! И друг не пройдет. И вообще никто не
пройдет, потому что нечего тут всяким шастать.
Ну что за день. Откуда повылезли все эти мерзкие бабы?
— Чем болтать, лучше бы госпоже помогла.
— Госпожа сама справляется. А без дела под ногами путаться я не
обучена, — служанка презрительно поджала губы. — Может, откушаете
чего, пока госпожу ждете? Вы же тут все время… кушаете.
Вот же сука скаредная. Я сжал кулаки. Разжал. Глубоко
вдохнул.
— Нет, благодарю. Ступай, занимайся, чем занималась.
Хрен я у тебя из рук миску возьму. Ты же в нее плюнешь.
Саксонка переступила с ноги на ногу, ее могучие груди
колыхнулись.
— Я вот сейчас в кухне прибираюсь, полы мою. Так представляете,
какой-то паршивец плошку с медом перевернул, засохло все так, что
не отдерешь. Может быть, гость какой? Перевернул и не сказал, так и
оставил за столом валяться. Госпожа, конечно, радушна — но у
некоторых же совершенно совести нет.
Подумаешь, там того меду было ложки две, не больше! И не
оставлял я плошку, а просто забыл.
— Это твоя работа, женщина. Или мне тебя пожалеть?
Служанка фыркнула, смерила меня полным отвращения взглядом и
удалилась на кухню, презрительно покачивая необъятной задницей.
И за что она меня так не любит? Что я ей сделал?
Из сумрака нежилых комнат опять загрохотало. «Твою гребаную
мать!» — выкрикнул высокий женский голос, и что-то хрустнуло.
Да что она делает? Шкаф двигает? Дверь навешивает? Пришибло ее
этим шкафом, что ли?
— Вилл, ты цела? Не трогай там ничего! Я сам!
В каминном зале какой-то придурок передвинул стол. Конечно, я
врубился в него с разбегу, и дальше захромал, ругаясь под нос и
потирая бедро. Два колченогих на один дом — это уж точно
перебор.
И почему не открыть ставни? Ну не живешь ты в этой комнате, так
что? Обязательно ее в склеп превращать?
В спальне царил хаос. У меня, конечно, тоже бардак бывает, но
Вилл меня обошла вчистую. У меня вещи только на полу валяются, у
нее же висели в воздухе. Остановившись на пороге, я проводил
взглядом проплывающий мимо сапог.
— Что у тебя творится?
Преклонившая колени у сундука Вилл дернулась и звонко треснулась
головой об откинутую крышку. Сапог резко вильнул, чуть не засадив
мне каблуком в глаз.