— Техники развития духа и навыки их
применения. — честно ответил я. — Любой человек, и тем более
одаренный, может их освоить, лет за пятьдесят – семьдесят. Если
выдержит тренировки и не сойдет с ума от медитаций.
— Это… — Филарет нахмурился, а затем
через несколько секунд рассмеялся. — В самом деле, такого я не
ожидал. Выбрать вместо знаний силу, что хранят другие знания. И что
в результате?
— В результате юноша, что может
применять навыки глубокого старца. — ответил я с улыбкой.
— Вот только без жизненных
воспоминаний и мудрости, приходящей с потерями и радостями. —
проговорил Филарет. — Даже не знаю, хорошо это или плохо. Но судить
о том на сколько это обычное явление не могу.
— А кто-то может? — уточнил я. — Мне
казалось, что встреча двух Странников событие вообще
экстраординарное. Пусть перерождения происходят постоянно, но вот
запомнить свое бытие и пронести его через врата души в новое тело и
новый мир…
— Буддизм? Хотя, чего удивляться. —
хмыкнул Филарет. — Но странно что вы не родились в семье
какого-нибудь Индийского раджи.
— Я русский. — нахмурившись ответил
я. — Не знаю сколько лет я тренировался и сколько прожил в отрыве
от родины, но я родился и чувствую себя русским.
— В таком случае предлагаю не
возвращаться к теме перерождения. — чуть задумавшись сказал
Филарет. — Я искренне считаю, что получил второй шанс за
великомученичество. Шанс исправить собственные грехи и силу чтобы
не допустить греховных действий по отношению к Церкви и нашей
Вере.
— В таком случае нам придется
работать вместе. — сказал я, прикрыв на несколько секунд глаза. —
Возможно мы даже будем полезны друг другу и сможем добиться куда
большего, чем поодиночке.
— С интересом послушаю ваше
предложение. — ответил Филарет.
— Оно, собственно, не мое. Это вообще
не предложение, если можно так выразится. Скорее предположение,
высказанное моей супругой несколько недель назад. — сказал я. — Она
предложила создать в России христианский орден, как делали в Риме и
Священной Римской империи германской нации.
— Ордена не свойственны православию.
— напомнил патриарх.
— Верно, но вполне свойственны высшей
аристократии, так же как масонские ложи и прочие тайные
организации, служащие больше для удовольствия и удобства общения,
чувства сопричастности. — проговорил я, вспоминая нашу беседу. — я
же предлагаю сделать действительный орден, который будет формально
подчиняться лишь вам, патриарху, и в котором наравне с молитвами
будут применяться духовные тренировки и практики.