— Спасибо вам, — кивнула девушка. —
Муж уснул, а я не умею ориентироваться по карте...
— Вам повторить маршрут? — спросил
Глеб, стуча зубами от холода.
— Нет. Помню. Извините, что
напугали.
— Счастливого пути, — сказал Глеб и
поспешил к себе.
Машина уехала.
Если буду так волноваться, то точно
не доживу до четверга, подумал Глеб.
— Привет, Арсений, — сказал Глеб,
когда голос коллеги возник в трубке таксофона. — Спишь?
— Нет, — сонно ответил Арсений. — На
работу собираюсь. Много дел...
— Мне нужно, чтобы ты съездил на
Мансардную улицу...
— Зачем?
— Так надо, — отчеканил Глеб,
раздражаясь. — Седьмой дом. Тринадцатая квартира. Там живет Ефим
Конгоров.
— Я знаю. Читал досье.
— Все в Мологу едут. Я покачу только
через два часа. Не хочу тошниться в пробках...
— У меня пропавшие на
носу. А ты не мог
сам?
— Я помню о деле... Так будет
быстрее.
Возникла пауза.
— Ладно, — лениво произнес
Арсений.
— В половину девятого я позвоню в
офис. Будь там. Пожалуйста, — сказал Глеб, делая ударение на
последнем слове. И положил трубку.
Глеб зашел в супермаркет на
центральной площади городка. Он глазами выискивал среди полок
дорожную карту. Лида таких не покупала, ведь ограничивалась только
своим домом и одинаковыми маршрутами внутри Мологи.
Бодрый продавец поприветствовал
Глеба на кассе. И спросил про его соседа: перестал ли тот ходить за
сигаретами по домам среди ночи?
Глеб положил карту в бардачок и
завел двигатель. Он не хотел спрашивать Арсения про похороны.
Казалось, что Лида всегда рядом. Ее духи бесили, а машина этими
ароматами порядком провоняла.
Глеб уже собирался уезжать домой,
как большой черный ворон сел на капот автомобиля. Черные глазки
смотрели на водителя немигающим взглядом. Птица спокойно сидела на
дрожащей машине, не шелохнувшись.
— Какого черта? — вопрошал Глеб,
пытаясь повышение холостых оборотов заставить пернатого улететь. Но
та лишь расправила крылья. Словно укоряла водителя за такую
дерзость.
Глеб вышел из машины. Он махал
рукой, прогоняя настырного ворона.
— Сиппо! — крикнул подошедший
молодой мужчина. Высокий и коренастый. — Иди сюда!
Давай!
Но Сиппо, видимо, понравилась сидеть
на теплом капоте.
— Извините, — оправдывался мужчина,
улыбаясь. — Никак не привыкнет к этому городу. Сынишку
провожает.
— Какого? — не понял
Глеб.
— Вон там, — ответил мужчина, кивком
указывая на вереницу из детей, шедших под руководством
воспитательницы по пешеходному переходу в сторону детского садика.
— Мой беленький. От мамы унаследовал.