— Вали в отделение. Не хватало еще
такого зоркого глаза, как у тебя в этом деле.
— И я об этом.
Глеб сел в машину и уехал. Он
понимал, что разминулся с убийцей. «Маяк» наглядно показал, что к
«Ложе» подошли сзади. Но почему тогда Лида стреляла через лобовое
стекло? А открытая дверь? Что она делала здесь? Столько вопросов и
так мало ответов.
Глеб прибыл в родное отделение.
Белое двухэтажное здание с дубовыми дверями и гербом на крыше
особняком стояло от стеклянных высоток.
Глеб просигналил на подъезде к
бетонному забору. Решетчатые ворота отъехали. Он припарковал
колымагу в углу парковки. Сонный охранник в будке вытянул руку и
получил ключи, записывая другой время прибытия
полицейского.
Лифт отвез Глеба на второй этаж. Там
он зашел в оружейную комнату и разрядил пистолет,
вытащив обойму с восемью патронами. За полтора года оружие ни разу
не выстрелило. Сделал пометку в журнале и пошел в шестой кабинет.
Открыв дверь, он почувствовал перемешанные запахи пота и табака.
Мужчины, как бабки на базаре, вовсю смаковали эту
новость.
Глеб терпеть не мог здесь
появляться. Окна вечно закрыты, потому что начальнику холодно, а
сотрудники сидят в середине комнаты среди бумажных завалов. Никаких
перегородок. Нос пробивалсмрад
«любителей» мыться не чаще, чем два раза в месяц. Глеб про себя
называл их маргиналами и жалел, что сейчас берут тех, кто о себе
позаботиться не может, не говоря уже о гражданах. Благо, реформа
запущена и призвана сделать эту профессию престижной.
— О, Столик пришел! — заржал
зеленолицый, ушастый худощавый секретарь.
Все дружно подхватили давнюю и
заезженную шутку. Глеб натянуто улыбнулся, но, пройдя мимо своего
обидчика, опрокинул на него стаканчик с остывшим кофе, стоящий на
краю стола.
— Гриша, начальника нету. А я
здесь.
— Ты шуток не понимаешь, Глеб? —
занервничал Гриша, вытирая капли со своей ширинки.
— Слышать ее постоянно — это не
шутка, а идиотизм. Я бы рад посмеяться, когда привяжу тебя к
бамперу и покажу окрестности города. Готов к приключениям, крыса
офисная?
Глеб говорил спокойным и вкрадчивым
голосом. Однако все инстинктивно почувствовали нотки угрозы и сразу
затихли.
— Так я и думал, — сказал он. — Дай
мне ручку и лист, неандерталец. Я только с места преступления, а ты
из дома, где живешь с родителями. У меня нет времени с вами
шутить...