– Не слышал о таком.
– Зарегистрирован в канцелярии, если я не путаю, тринадцатого в
десять утра.
– Номер не помните? – Менжинский потянулся к телефону.
– Товарищ комиссар? – Егор повернулся к Светлане и та, раскрыв
папку, продиктовала требуемое. Через несколько минут Менжинскому
принесли приказ и он начал его быстро просматривать:
– Так… отчитывается непосредственно перед Председателем ОГПУ…
это понятно. А вот это: все отделы беспрекословно выделяют людей по
запросу представителей девятого управления – это зачем?
– Там дальше написано.
– А по составу, это тот самый Сухов?
– Возможно, но утверждать не берусь, – ушел от ответа Петя, а
Света добавила: – А я вообще с ним только третьего июня
познакомилась, – и такой ответ, похоже, Менжинского удовлетворил.
Он быстро пролистал документ до конца, особо даже не вникая в
содержание:
– Ага, понятно. Непонятно только зачем все это?
– Особое научно-техническое управление будет заниматься… уже
занимается секретными разработками. У нас в стране довольно много
великолепных специалистов, но не все горят желанием сотрудничать с
советской властью – а в провинции они будут думать, что власть о
них и не знает. Поэтому и выбраны Боровичи: и до Москвы, и до
Ленинграда в целом недалеко, но все же на отшибе, так что с точки
зрения какого-нибудь ученого выглядит «подальше от Советов». Мы
попробовали, результаты получили резко положительные. Сейчас уже
практически готово все для целого ряда важных промышленных
разработок, опережающих на годы разработки буржуазных специалистов.
Но Феликс Эдмундович особо указывал на то, что если эта информация
попадет в руки буржуазии, то нам это нанесет буквально непоправимый
ущерб. Да и если сами эти ученые… Поэтому-то и полная секретность
всех работ.
– Пример таких разработок?
– Гм… отчитывается исключительно перед… впрочем, сейчас по факту
вы за него, так что… самую, скажем, несекретную работу в пример
приведу: изготовление вольфрамовой проволоки толщиной до двадцати
микрон.
– Этим же уже занимаются…
– На заводе Osram в Берлине самую тонкую делают сорок пять
микрон, там работает восемьсот человек, у нас ту же работу будет
выполнять двенадцать специалистов, причем из такого же количества
металла делая продукции впятеро больше. На ленинградской «Светлане»
сейчас трудится больше двух сотен рабочих, и они выпускают меньше
тридцати тысяч лампочек в месяц, причем собирают их из германских
деталей. По предлагаемой технологии сто человек будут производить
до двухсот тысяч ламп в месяц – и даже больше, когда поднаберутся
опыта, причем лампы будут целиком отечественными.