Парень показательно оглянулся.
— Нету! — и с горьким вздохом добавил: — Сбежала! Президент
клуба, называется… Да, не спорю, вероятно, с некоторыми запросами я
действительно переборщил, но это не повод, чтобы лишать меня
вдохновения! Интересно, она жалеет о том, что тогда пригласила меня
сюда?
Изначально он и не планировал вступать в кружок, так как в этом
не было необходимости. Дома имелась своя мастерская — точнее, его
личная комната, но Наото перестал воспринимать её в таком ключе уже
давно — а для набросков был солидный запас альбомов и скетчбуков.
Вдобавок, в те времена Хачиоджи излишне высоко оценивал свои навыки
и считал, что уже близок к постижению вершин мастерства.
О неправоте последнего ему и рассказала Суномия-сан, открыв
дивный мир написания картин с натуры. Не то чтобы подросток не
пробовал этого раньше — людей он рисовал, и рисовал вполне успешно.
Однако это были исключительно наброски прохожих или кривые попытки
передать образ одноклассников. Всё в спешке, без возможности
полноценно передать весь тот спектр эмоций, которые хочется
перенести на холст.
Другое дело — личная модель. Никто не вмешивается, вы
принадлежите друг другу, раскрываете свои сердца мазками кисти, с
головой ныряете в причудливый мир масляных красок, разделяете
что-то общее, делающее сам факт создания картины… особенным.
К глубокому сожалению Наото, Суномия-семпай не смогла выдержать
полёта мысли его музы, диктующей порой излишне сюрреалистичные
образы. Ну, нарисовал он ей крылья и щупальца, возможно, слегка
изменил позу и фон. Чуток поигрался с внешностью, добавил или убрал
конечности.
Это ведь искусство, а в нём нет границ, как таковых!
— Точнее, есть — кое-что преследуются по закону, — вслух
поправил себя Хачиоджи, вспоминая, как президент клуба наглядно и
доступно объяснила, почему не стоит рисовать некоторые вещи,
пускай, и ничего такого он под этим не подразумевал.
Раздавшийся звонок мигом вывел подростка из размышлений.
Спохватившись, он вытащил телефон, закрыл пропущенные уведомления
будильников и посмотрел на время.
— Горо-сан меня прибьёт, — удручённо пробормотал Наото,
прекрасно понимая, что за минуту не успеет вернуться в класс, что
означало долгий нудный разговор с преподавателем после занятий.
Слишком сильно учитель недолюбливал опаздывающих.