Какое тут будущее, право слово?..
Но сдаваться проклятый всё равно не собирался, все силы
направляя на переработку и подчинение себе «божественной» маны,
объём которой в теле был опасно близок к половине от общих запасов.
Сердце маны работало на износ, черпая всю ману, которую удавалось.
Даже с изнанки. И, пожалуй, лишь засчёт этих излишков Виктор ещё не
проиграл в столкновении смертного – и существа, называющего себя
богом.
Вот только цена, которую было принято платить за ману с
изнанки…
Виктор не понаслышке знал о ней, и даже просто приближаться к
становлению тёмным желанием не горел. Когда-нибудь, найдя решение
общеизвестной проблемы, он бы попытался обрести мощь сверх
доступной всякому человеку. Но для этого требовались знания и опыт,
которых сейчас у Виктора не было. Вот только если выбирать между
превращением в раба пантеона и установлением дружеских отношений с
тем, что церковь от щедрот душ своих называет тьмой…
Каждый человек, держащий в руках летопись Его истории, загодя
знал, на какую тропу ступит Виктор ван Бельвиос.
Это было очевидно, в конце-то концов.
Тем временем процесс саморазрушения, – ведь можно сказать и так,
верно? – дошёл до критической отметки. Один из девяти потоков
вырывающейся из отстатков алтаря маны разорвал удерживающие крышу
балки, срезал стеллу единого пантеона и устремился в небо. И словно
в противовес ему вниз полетели многотонные обломки, не оставляющие
и шанса людям, каким-то чудом пережившим буйство маны в церкви.
И именно в этот момент Виктор поборол последнюю частицу
«божественной» маны, ощутив невиданное прежде… облегчение? Силу,
переполняющую каждую мышцу, каждую кость и каждую клеточку
тела?
Нет. Это чувство было сродни тому, как если бы его-предыдущего
стёрли, а вместо уничтоженного оставили замену. Не улучшенную
копию, а просто что-то кардинально иное. Что-то совершенное в своей
сути, что-то…
Божественное.
Проклятый усердием и богами вскинул голову всего за секунду до
того, как его должно было раздавить обломками, и отбросил печальный
финал прочь. Четыре могучих потока тёмно-синей маны вырвались
из-под его лопаток, окончательно разорвали ткань одежды и где
остановили, а где и разметали обломки, сохранив жизнь не только
Виктору, но и везучему настоятелю вместе с небольшой группкой
оказавшихся поблизости прихожан. Сам же проклятый, решив не грузить
сварившиеся заживо мозги лишними сейчас вопросами, поднялся на ноги
и, обведя царящую вокруг разруху взглядом, сделал шаг по
направлению к выходу. От центральной залы церкви и алтаря не
осталось ровным счётом ничего, и лишь несколько лавок вместе с
оказавшимися за ними людьми каким-то чудом пережили локальный
апокалипсис.