Пока я быстро завтракал, пришла циничнейшая, стрёмная мысль в
голову: если бы не факт, что близкого мне человека украли — то я
чувствовал себя просто отлично. После почти двухмесячного
воздержания в подобном возрасте иначе и быть не может. Я был полон
сил, энергий и стремления замочить любого на своём пути.
Ещё мне подумалось, что мне сейчас очень пригодилась бы сейчас
встреча с Андроном — из оставшихся более-менее лояльных мне коллег
, владеющих портальными капсулами, остался он один. Конечно, я не
был уверен, что он еще жив в моей временной линии. Вполне возможно,
что Верховный Секатор отдал распоряжение другим лифтерам, чтобы они
прикончили ренегата. Но он очень многое мог бы прояснить на тему
Ольги и её замысла.
А ещë мне захотелось позвонить отцу. Не то, чтобы я хотел, чтобы
он помог мне решить проблемы, но показалось важным позвонить. Он
трубку взял, голос был заспанный — видимо, его часовой пояс был
западнее.
— Что такое?
— В общем… Они вернулись. И они забрали знакомую мне
девушку.
— Кто вернулся? А… те же, кто убил Альберта Эльдаровича? Из…
— Из Бункера.
— И ты хочешь её найти? Сын, я… я не знаю, как. Ты знаком со
своими бывшими коллегами куда лучше.
— Я понимаю. В первую очередь я звоню тебе, чтобы ты был
осторожным. Когда-то давно мне сказали, что будут убивать всех
близких, одну за другой. Вдруг следующим они придут за тобой?
— И есть что-то ещё?
Я вздохнул.
— Проблема заключается в том, что всё это случилось после… после
ночи с этой девушкой.
— То есть ты — основной подозреваемый?
— Выходит, что так.
Отец замолчал на пару секунд.
— Девушка — гражданка Антарктического Союза?
— Нет, подданная Империи. Она моя бывшая коллега, из Курьерской
службы.
— Хорошо. То есть, конечно, ничего хорошего, но это значит, что
местным это будет безразлично. Камеры? Есть в здании?
— Должны быть. Это понятно, схожу в охрану сейчас.
— Хорошо. Только чуть позже, сразу не иди. Также… сейчас… — было
слышно, как отец завозился Также записывай адрес, диктую: улица
Афиногенова, двадцать два. Нотариуса зовут Сергей Пахомов,
единственный независимый в Юстиновске, кто берётся работать с
имперскими.
— Нотариус? — не понял я. — Зачем?
— Нотариус-бителепат. Снимет показания, чтобы в случае суда
снять обвинения. Расскажи и покажи ему всё, как есть, во всех
подробностях. Езжай туда сразу, прямо сейчас.