– Скорее всего, государь ему намекнул, что не стоит ждать
новостей о побеге шведского короля из плена, Алёшенька… Прости, не
могла тебе сказать раньше, с меня слово взяли, что даже
тебе…
– И он в том участие имел?
– Вряд ли, но знал наверняка. Иначе не тянул бы кота за одно
место с этими переговорами.
– Ну и гадючник… Ведь с государем у него договор.
– Это и есть политика, солнышко. Каждый соблюдает только
свои интересы. И союзнические обязательства, и договоры здесь
соблюдают только до тех пор, пока те оным интересам соответствуют…
Это и есть высокая европейская цивилизация, её самая суть… Во что
ты только ввязался, любимый…
3
– Уж поверьте, шевалье, в центре внимания на нынешней
…конференции будут вовсе не шведы. И не мы. И даже не русские, хотя
эта их дама и преподнесла уже не один сюрприз. Солировать нынче
желают на острове за Па-де-Кале.
– Английский посланник весьма уверен в себе, ваше
сиятельство.
– Я был бы весьма удивлён, если бы он не напустил на себе
подобный вид. Но следите за лицом Уитворта. Оно скажет нам больше,
чем его язык…
«Круглый стол» начался примерно так же, как начинался любой
малый приём у короля Дании. Разве что без сонма придворных обоего
пола, толпящихся в зале. Его величество Фредерик изволил принять
ото всех иностранных послов и переговорщиков заверения в искреннем
стремлении к миру, после чего объявил о начале конференции. И сам
воссел во главе стола – к слову, не круглого, а овального, и
достаточно большого, чтобы за ним уместились все делегации. Рядом с
собой он разместил единственного, кто был равен ему по статусу –
Августа Саксонского.
– Мы рады видеть вас всех за столом переговоров, – Фредерик
произнёс заранее заготовленную краткую речь. – Ваше желание
остановить кровопролитие и приблизить миг заключения угодного
Господу мира мы разделяем в полной мере. Особо желаем отметить
личное присутствие брата нашего Августа, курфюрста Саксонии и
короля Польши…
Упоминание польского королевского титула в применении к Августу
все поняли без перевода: ставленник Карла – Станислав Лещинский –
не считается политической фигурой, и его статус не будет являться
предметом серьёзного обсуждения, даже если такой вопрос и поднимут.
Маркиз де Торси поскучнел: датский король единственной фразой лишил
его одного из козырей будущей политической игры.