Настенные часы мерно тикали, отсчитывая секунды, складывающиеся
в минуты. На лестнице и за окнами было тихо. Вартуша ждала,
наслаждаясь передышкой и невольно задремывая. Отключиться,
провалиться в забытье мешал запах гролара. Действовал как нашатырь
— вытаскивал из кратковременного обморока. Тиша, не понимавший
нависшей над ними угрозы, возился под диваном, скреб коготками по
фанере, гремел чем-то железным. Потом, сопя, выкатил из-под дивана
две отвертки и гордо разложил на коврике. В другое время Вартуша бы
обязательно превратилась и похвалила его за находку и наведение
порядка. В другое время. Не сейчас — потому что кто-то постучал в
дверь.
После стука дверь медленно приоткрылась. В щель просунулась
чья-то рука, нащупала выключатель. В прихожей зажегся свет. В
квартиру вошел волк в белом халате с квадратным ящиком-чемоданом.
Смесь лекарственных запахов пощекотала ноздри. Вартуша сдержалась,
а Тихон чихнул. Гролар маячил за спиной волка в халате, но порог не
переступал.
— На что жалуемся? — деловито спросил волк. — Давайте,
превращайтесь. Я вас осмотрю. Померяем давление, послушаем
пульс.
Громкий рык заставил его сделать шаг назад.
— Мы так не договаривались, — сказал волк гролару. — Ко мне все
пациенты добровольно приходят, я насильно никого не лечу. Видимых
повреждений у нее нет. Глаза чистые, слюна не пенится. Имеется
дефицит массы тела, но не критичный.
— А можно дать ей что-нибудь успокоительное? Валерьянку?
— Зачем? Вы же ее из какого-то подвала приперли, как я понял?
Дай ей отлежаться, отоспаться. Пусть поест, искупается. Если хоть
что-то соображает — превратится, чтобы искупать ребенка. Покормит.
Надо пару дней подождать. Посмотреть, как дело пойдет. В крайнем
случае, вызовем психиатра. Если крыша поехала, то валерьянка не
поможет.
— Хорошо, так и сделаем, — закивал гролар. — Оставим ее в покое.
Спасибо, Леонтий!
— Было бы за что, — отмахнулся волк. — Завтра утром к ней зайду.
Сегодня в медчасти переночую. Если вдруг у нее судороги начнутся
или что-то в этом роде — зовите. Подумаем, что делать.
Вартуша поняла, что ее не будут кормить лекарствами и силком
тащить в больницу. Никто не пытался подойти ближе, схватить Тишу.
Волк в халате ушел, гролар топтался в прихожей. Свет падал ему на
лицо, и Вартуша, наконец, смогла спокойно рассмотреть своего
спасителя-похитителя. Не клочок отражения в автомобильном зеркале,
не контур профиля, а все целиком. Первое, к чему прилипал взгляд —
шрамы. Толстые жгуты, расползающиеся от глаза к шее, виску и
изуродованному уху. Казалось, что на лице гролара расплющили
ядовитого паука, оставившего на коже неизгладимые следы. Вартуша
спохватилась и отвернулась — стало стыдно, что она оскорбляет альфу
демонстративным разглядыванием. Гролар вздохнул, поднял руки,
показал открытые ладони — общеизвестный знак мира. Заговорил —
неожиданно невнятно, глотая часть звуков: