— Папа, — произнесенное ею слово больно резануло слух, — он всегда помнил о тебе, просто не знал, как наладить ваши отношения, — помолчав, все так же тихо произнесла девушка. — Он часто рассказывал о тебе... И я все ждала, когда ты придешь к нам. Я только позже все поняла...
— Что же ты поняла? — усмехнулся Влад, не глядя на нее.
— Что ты не придешь. И что ненавидишь меня, — честно ответила она.
— Я ненавидел твою мать! До тебя мне не было никакого дела, — покачал головой он, чувствуя, что злится на этот ее тихий голос, эти признания, ясный взгляд серых глаз, какую-то еще совсем детскую наивность.
— Я все равно всегда чувствовала себя виноватой, — грустно улыбнулась девушка. — Словно это я была всему виной, хотя... Как ты уже сказал, Дмитрий Андреевич не был моим отцом, но я звала его папой. Прости... Понимаю, что тебе неприятно это... но твой отец был хорошим человеком и даже после смерти мамы продолжал заботиться обо мне.
— Да, твоя мама довольно неплохо тогда устроилась, — зло усмехнулся Влад, взглянув ей прямо в глаза. — Увела отца из семьи, своего ребенка навязала!
Она слегка покраснела под его насмешливым взглядом, не зная, что ответить.
— Ладно, все произошло так, как произошло, — он махнул рукой куда-то в сторону. — Ты приобрела отца, я его потерял. Возможно, не случись этого, моя жизнь сложилась бы совсем иначе.
— Иначе? — эхом повторила девушка.
— Ты же не знаешь обо мне ровным счетом ни-че-го, — зло усмехнулся мужчина. — И откровенничать с тобой я не собираюсь. Мы с тобой на разных полюсах, детка! И не думай, что я вдруг проникнусь к тебе заботой и превращусь в старшего братца. Все, собирайся и поехали!
— Как? Прямо сейчас? — растерялась она.
— Нет, пришлю за тобой лимузин! — отрезал Влад, поднимаясь со стула и подбрасывая в руке ключи от машины.
— Но... мне нужно собрать вещи.
Смерив девушку взглядом, которым обычно смотрят на что-то мерзкое и отвратительное, он презрительно выдал: — Я не собираюсь ждать тебя. Мне еще похоронами заниматься. У тебя пятнадцать минут, — и быстро покинул квартиру, громко хлопнув входной дверью, даже не предполагая, что она сейчас чувствовала.
Оставшись одна, Ксения с трудом поборола желание разрыдаться и на автомате собрала самое необходимое, боясь заставлять его ждать хотя бы лишнюю минуту. Было что-то в его взгляде, от чего ей становилось не по себе. Вряд ли он когда-нибудь простит ее за то, что она дочь той, кто разрушила его семью. И эти два года, скорее всего, станут для нее адом.