Впрочем, лучше подумать об этом в экспрессе, с чашкой кофе с коньяком и неизменной сигаретой. С другой стороны, двенадцать лет назад я уехал из Керченска, стал успешным бизнесменом и женат на самой восхитительной женщине в мире. Поэтому прочь призраки прошлого, я отдам последний долг Денису и, если нужно, помогу Ирине материально. Жаль, конечно, что придётся оставить Аню, ей и так хватает моих бесконечных командировок и одиноких вечеров, и так некстати, что пошёл снег, на машине я добрался бы за несколько часов, а теперь предстоит трястись в экспрессе.
– Как ты доедешь до вокзала? – спросила Аня, чьего появления я не заметил. От неожиданности вздрогнул, и в синих глазах жены мелькнула ирония. – Ты чего напугался? Небольшой экскурс в дни минувшей молодости? – Она обнажила в улыбке красивые белые зубы и, приблизившись ко мне, с удовольствием обвила мою шею руками. Аня была мудрой женщиной, хотя я ни разу не говорил ей о романтических отношениях с Ириной. Внешне они были полной противоположностью друг другу: я неосознанно искал девушку, совершенно непохожую на первую любовь, и Аня, яркоглазая жгучая брюнетка с оливковой кожей, день за днём затмевала воспоминания об Ирине.
– Я вызвал такси, – тихо сказал я и чмокнул её в маленький курносый нос, – поезд на девятнадцать тридцать.
– Ещё рано, – синие глаза жены смотрели на меня с нежностью, – ты хочешь перекусить?
– Нет, мой котик, не хочу.
– Странно всё-таки, что Ирина не позвонила, – вдруг сказала Аня. – Почему вдруг телеграмма?
– У неё нет моего номера, но в последний раз, на встрече выпускников, я сказал наш адрес.
– Вы столько времени не общались, зачем тебе ехать на его похороны? – не отступала Аня, и в её глазах я увидел что-то похожее на сомнение. Иногда мнительность Ани меня раздражала: нельзя же во всём видеть подвох.
– Мы вместе учились.
– Но вы давно не виделись.
– Ну, если ты хочешь, я не поеду, – решил сдаться я, не в силах выдержать её сомнение. – Всё решено, я остаюсь, послезавтра у меня важная встреча с бельгийцами, ты права, надо думать об этом. В конце концов, мы не были такими уж друзьями.
– Ненавижу, когда ты так делаешь, – сдвинула соболиные брови Аня.
– Как так? – прикинулся я непонимающим.
– Сразу идёшь на уступки и на всё соглашаешься, как бы говоря: ради Бога, только отстань!