Едем мы довольно быстро, это если
состояние дороги учитывать.
Чудно, но дорога почти пустая. То от
обозов и колонн солдат протолкнуться было нельзя, а то – так,
отдельные встречные подводы. Может, потому, что день к вечеру
клонится? Вполне, вполне так может быть…
Так, что там ещё такое?
Впереди на обочине – солдаты. Трое.
Один нам что-то рукой машет.
Водитель нашего средства передвижения
начал притормаживать. Адъютант с портфелем вперёд подался.
Сощурился, смотрит, кто там нас тормозит.
В свой портфель адъютант ещё сильнее
вцепился.
А, нет. Не трое солдат. Только двое.
Третий – прапорщик. Издали я его погоны не разглядел.
Тем временем мы остановились.
- Что такое? – адъютант ко мне
повернулся.
Во, нашёл кого спросить. Я ещё меньше
его знаю.
Солдаты остались на месте, а
прапорщик к нам неспешно направился. Так, даже с некоторой ленцой у
него была походочка.
Стоп. Непорядок…
У прапорщика прямо на шинели
орден…
Святого Георгия.
4-й степени.
Ну, что на шинели – ещё ладно. Хотя…
Может он его сегодня утром только получил и всем теперь показать
желает, каков он герой и прочее. Всё равно, как-то, не очень
это.
Прапорщик…
Согласно статуту данного ордена
прапорщик, удостоенный ордена Святого Георгия 4-й степени должен
быть тут же произведён в подпоручики!
Этот же – прапорщик.
Что-то тут совсем не то!
Что совсем не то, кричало и ношение
награды на правой стороне груди!!!
- Ряженые, - не подавая вида, что
встревожен, шепнул я. Но, так, чтобы водитель и адъютант
услышали.
- Что? – не понял адъютант.
Водитель ничего не ответил. Как
сидел, так и сидеть остался.
- Не наши это, говорю, - успел
сказать, уже громче, я.
Тут прапорщик, неправильно носивший
орден, в нашего водителя и выстрелил.
В одно мгновение как-то очень быстро
револьвер в его руке оказался. Откуда только он его и достал?
Моё изделие Тульского Императора
Петра Великого оружейного завода на своём законном месте пребывало.
Сидя, его ещё быстро достань…
Адъютант со своим портфелем к тому же
что-то по сидению ко мне вдруг резко сместился, как бы попытался
подальше от стрелявшего стать. Совсем мне стало почти до кобуры не
добраться…
Мля…
Сходил за хлебушком…
Тут и двое в российском солдатском
обмундировании начали быстро в нашу сторону двигаться.
Обучены, суки…
Ряженые больше не таились. Переодетый
в прапорщика что-то по-немецки громко своим товарищам крикнул.