Рядом с барханом был врыт какой-то камень. Даже не камень, а
памятник огромной змее с рогами на бровях. Рогатая гадюка,
почему-то вспомнил я. А ведь такая же ужалила меня там, во дворце
князя Жеребцова.
У него был телохранитель, Говорящий со змеями, как его называли.
Я сломал татуированному уродцу спину, а вот змея, которую он носил
с собой, успела ужалить меня в ногу.
Стало чуть лучше, когда оказался в тени. Старик в мундире с
трудом наклонился, дал мне горькую пилюлю, а потом влил в меня
немного тёплой воды из фляжки в чехле.
— Воду ещё на него переводить, — пожаловался кто-то из
остальных.
Другой бинтовал мне ногу, чем-то перед этим на неё брызнув.
Какого хрена вообще творится? Предсмертные глюки? Или что-то
ещё?
Так, надо немного подумать. Нас пятеро, включая меня. Четверо
хлопочут надо мной, один старый и три молодых. Выправка у молодых
военная, уж я-то замечаю такое с первого взгляда.
Я сам в такой же форме, как у них, скрытой под старым чёрным
халатом. От кого мы прячемся и что мы делаем в пустыне? Судя по
обрывкам разговора, меня ужалила змея.
Это точно галлюцинации. Меня жалила змея перед тем, как Серёга,
мой брат, приказал меня расстрелять. Вот и объяснение. Но что-то
как-то всё слишком явственно для глюков.
Я пошевелил рукой и ногой. Слушаются, но очень плохо.
— Лежите, молодой господин, — тут же сказал старик. — Это я,
Луций, помните меня? Нет? Я слуга вашего отца. Мы всё ещё идём
через Гарзаард, но скоро дойдём до моря.
В памяти моментально всплыло название. Огромная пустыня к югу от
Империи Нова. Мы называли её Гарзаард, но для местных это была
Великая Пустыня Зафир...
Только откуда я это знаю, если я никогда не был в этих краях? Да
я вообще никогда не слышал такие названия.
Кажется, понимаю, это не моя память. Но ничего больше извлечь из
неё я не смог. Только выстрелы, взрывы и горящий дворец. Я в таком
никогда не был.
Я посмотрел на свои руки. Не мои мощные и волосатые лапищи,
которыми я мог раздавить голову человеку, а тонкие руки молодого
аристократа.
Хотя они достаточно крепкие, и костяшки кулаков сбитые.
Рукопашным боем он точно занимался.
Охренеть, вот это я куда-то угодил.
Ладно, Игорь, спокойствие. Меня приняли в род за способность
думать трезво, решать быстро и убивать безжалостно. Надо наблюдать,
что происходит вокруг, ведь пока даже не могу пошевелиться.