Однако замыслы Отле шли гораздо дальше библиографирования. Он мечтал превратить Бельгию в своего рода хранилище данных: его Союз международных ассоциаций (UIA), при поддержке правительства Бельгии, должен был стать координационным органом нового мироустройства, агентством, которое сможет использовать растущую независимость материальной и моральной жизни в целях «всеобщего благополучия человечества». Он мечтал построить Мировой Дворец и учредил на основании Союза международных ассоциаций Международную библиотеку, Музей и Университет. Они должны были стать органами нового Мирового Города, мозгом которого являлся бы Мировой Дворец. После Первой мировой войны Отле пригласил Ле Корбюзье для разработки плана подобного города – в рамках предложений по рационализации и консолидации роли Брюсселя, а также Гааги и Женевы как городов, посвятивших себя делу мира[124].
Как многие другие интернационалисты, Отле рассматривал начало Первой мировой войны не столько как опровержение своих идей, сколько как подтверждение их необходимости. К патриотизму у него добавилась и личная трагедия, когда один из его сыновей погиб в боях в октябре 1914 г. Говорили, что Отле отправился на поле боя, чтобы разыскать тело сына. Борясь с горем, он начал пропагандировать скорейшую реорганизацию международной жизни сразу после войны. Обычно легко придумывающий новые институты, он строил планы создания Общества наций, значительно отличавшегося от того, что должно было вскоре возникнуть в Версале. Государства в централизованной системе Отле объединялись под правлением наднациональной власти с собственным парламентом (законодательным и исполнительным) – «Международным дипломатическим советом, имеющим право управлять и направлять международные интересы», – который поддерживает интернациональная армия. Предполагалось, что этот новый орган будет «действовать по всему миру» в соответствии с Мировой Хартией, которую напишет Конгресс «всех правительств». Можно сказать, что это была характерная технократическая мечта.
Подобное единение Отле называл финальной стадией политической эволюции человечества. Шаг за шагом оно объединялось во все большие структуры – город, округ, герцогство и затем государство. Почему же, спрашивал Отле, государство считалось финалом? «Напротив, в наше время лучшие умы задаются вопросом о возможности создания организованного сообщества, охватывающего высшие национальные и гуманистические интересы». Через 100 лет после Сен-Симона идея о том, что естественная эволюция должна привести нации к Всемирному правительству, стала считаться кульминацией интернационализма. Дело мира слишком важно, чтобы полностью отдать его на откуп государственным деятелям, заключал Отле. «Дух дипломатии не должен царить безраздельно. Политики, юристы, ученые и бизнесмены также должны делиться своей точкой зрения»