Только когда капитан приблизился к
покоям, то увидел, что веревку держала ведьма. А старая карга
расхохоталась в лицо капитана и бросила веревку. Капитан полетел
вниз и выколол себе глаза колючками терновника.
Он долго и тщетно взывал к принцессе.
Моряки пытались сказать, что из покоев вылетела ведьма и там больше
никого нет, но капитан не желал слушать. Он был довольно-таки богат
и передал верному боцману корабль и все свои богатства с тем, чтобы
боцман привозил раз в неделю на мыс еду. Сам же капитан остался
возле башни. С едой, киркой и лопатой. Он взялся за разрушение
башни с той целью, чтобы больше ни одна женщина не томилась в
мрачных каменных покоях.
И да, у капитана получилось разрушить
башню. Разрыл, разбил, разрушил. Может, поэтому мыс и назвали
Рытный. Осталась одна лишь каменная стена. Однако, когда башня
упала, то погребла под собой слепого капитана. С последним вздохом
с уст умирающего сорвалось проклятие в адрес жестокости людей. Он
проклял всё человечество и сказал, что тот, кто вступит в это место
распятой любви, обретет всю боль и горе разлученных сердец.
Человек в строгом костюме не боялся
действия проклятия. Он не боялся смерти, а может быть даже и искал
её. Искал смерть для всего человечества.
Последний луч солнца погас на
западном крае небосклона. Тут же на восточный край словно
выплеснули чернила. Они начали распространяться по синеющему небу,
как это делают краски, упавшие на салфетку. Воды Байкала при этом
начали зеленеть. Внутри активизировалась жизнь, приутихшая на
зимнее время.
Большая полынья дала много кислорода,
а чистый кислород пьянил не только людей. Русалки, кикиморы и
ракушечники пробудились от зимней спячки. Вольно или невольно их
тянуло к полынье. А там… Там стоял мужчина в строгом костюме и
спокойно смотрел на легкую рябь на воде.
Наконец, наружу вынырнула одна
русалочья голова. Черные волосы, в которых был вплетен речной
вьюнок, шевелились на воде, словно змеи Медузы Горгоны. Они
прикрывали большую грудь, описывая полушария, но скрывая соски.
Ярко-изумрудные глаза с интересом смотрели на человека на
берегу.
– Кто ты, незнакомец? – спросила
русалка звучным голосом.
– Речная шваль, позови мне хозяина! –
брезгливо ответил человек в строгом костюме.
Глаза русалки стали величиной с
чайные блюдца. С ней никто так непочтительно не разговаривал. Даже
замшелый хозяин рек и водоемов никогда не позволял себе подобные
речи. Да что там говорить – известный матерщинник и острослов Садко
был по сравнению с этим господином сама обходительность.