– Что ты себе позволяешь? Да я…
аха-а-а, – просипела русалка, когда человек в строгом костюме
слегка поднял правую руку.
Горло озерной обитательницы сковало
ледяным ошейником и с каждой секундой этот ошейник утолщался всё
больше и больше. Русалка пыталась уйти под воду, но не тут-то было.
Ледяной ошейник не давал нырнуть, чтобы исчезнуть в прозрачной
толще. Русалка почувствовала себя поплавком. Но хуже всего было то,
что она не могла вздохнуть – ни легкими, ни жабрами. Она
задергалась изо всех сил, а потом, когда рот начал раскрываться как
у выброшенной на берег рыбы, а перед глазами возникла легкая
пелена…
Потом она почувствовала себя
свободной. В одну секунду от легкого движения руки мужчины ошейник
разбился на сотни мелких ледяных осколков. Кругом заплясали кусочки
льда, как в запотевшем бокале воды во время обеда в ресторане.
– Я не люблю повторять дважды, –
процедил человек в строгом костюме. – И я быстро теряю терпение.
Дальше не буду таким добрым… Если через пять минут не будет
водяного – ты первая всплывешь пузом вверх.
Русалка зло сверкнула глазищами,
после чего скрылась под водой и стрелой полетела в берлогу
водяного. Другие русалки, кикиморы и ракушечники расступились,
пропуская назначенного курьера. Они были достаточно
сообразительными, чтобы понять – на поверхность лучше не всплывать.
Иначе можно тоже стать поплавками, а то и вовсе всплыть брюхом
вверх.
Поплавками становиться никому не
хотелось, поэтому обитатели Байкала смотрели с опаской из глубины
на опасного человека, которому было подвластно замерзание льда.
Водяного удалось разбудить не с
первого раза. Однако, русалка трясла и дергала за плавники
повелителя пресной стихии с таким рвением, что тот волей-неволей
приоткрыл один глаз.
– Чегось тебе, Алёна? – кое-как
разобрал в полумраке толщи воды Водяной ладную фигуру одной из
своих служанок. – Почто будишь середь зимы?
– Да не середь зимы, – передразнила
Водяного Алёна. – Всего-навсего декабрь месяц. До середки ещё плыть
и плыть.
– Всё равно, – капризно отмахнулся
Водяной. – Раньше апреля не буди!
Он накрылся моховым одеялом так, что
только перепончатое ухо осталось торчать наружу. Даже пятки поджал
под себя, чтобы упрямая русалка не вздумала щекотать.
– Да там этот… седой в костюме! –
снова задергала русалка. – Он лед разломал и тебя требует. На
Рытном стоит, весь из себя такой важный. Меня речной швалью
обозвал…