Гхр-р-ргхр… тум.
Наваливаюсь всем весом на спинку, шаркаю левой ногой, потом правой, снова левой. Ловлю равновесие и волоку стул за собой.
Гхр-р-ргхр… тум.
«…Ещё один рывок! Ещё одна попытка...»
Треклятая слабость! Что ж такое-то? Походу Лизка заразила меня какой-то жуткой хренью!
Наконец, я сумела дотянуться до дверной ручки. Дёрнула. Заперто.
Ёксель-моксель!
Я же видела, как девица открывала без напряга, теперь почему не удаётся? Или тут обязательно тарабарщину в качестве пароля произносить? Что за мир? Мало того, что отсталый, так ещё и с заморочками!
Окончательно ослабев, я опустилась на стул, благо тот рядом. Осмотрелась.
Старые выцветшие обои с подтёками, оконце, занавешенное ситцевой шторкой из того же материала, что и блузка на улизнувшей в мой мир девице, стол с непрочитанным толком письмом, альков с кроватью, на которой поверх коричневого покрывала громоздятся три подушки, сложенные пирамидой. Комод, другая стена с дверью… О! Около косяка вбит здоровенный гвоздь, а на нём — ключ. Почти, как у Буратино, так, по крайней мере, показалось в первый момент. Добравшись до ключа, я признала, что размер у него, хоть и больше привычного от моей железной двери, но не настолько.
Судорожно проверила карманы джинсов. О-па! Ни связки ключей, ни мобильника. То есть, пока я витала в неведомых эфирах, Лизавета обыскала меня и забрала всё ценное. Хотя, понятно. Что ей делать на Земле без моего телефона? Карточки банковские к нему привязаны и вообще…
Ёксель! Походу эта змеища круто подготовилась. Ну, да, жить захочешь, не так изгалишься. Злость прибавила мне мощи. Я таки оставила жёсткое сиденье и занялась отпиранием замка. Ключ подошёл, однако радости это не принесло. Всё, что нашлось за дверью: унылый коридор с висячей лампой на повороте, да пара облезлых дверей пососедству с моей. «Моей»! Ага, конечно... В тупичке с другой стороны имелась ещё одна, немного приоткрытая дверь, из которой недвусмысленно тянуло ароматами уборной. Я поспешила спрятаться в комнате. Здесь тоже не сиренью пахнет, но хоть не вонь.
Хотелось выть и колотиться лбом о притолоку. Не стала. Только-только головная боль утихла, возвращать её совершенно незачем.
Что ж… как советуют психологи, в каждой заднице, куда тебя загнала судьбина, нужно искать просветы. Нытьём горю не поможешь, и всё в таком же духе. Действовать! Пусть неразумно и бесполезно, и даже бессмысленно, лишь бы двигаться. Я и двинулась на сей раз в обратный путь к столу. Надо всё-таки прочесть письмо как следует. Раз Лизавета специально для этого задержалась и подождала, когда я очнусь, значит, это важно.