Я не удержался от восторженного
возгласа – все одно теперь враг знает, что мы его ждем, чего
молчать?! Тем более, что «первый раунд» пусть и чудом, но остался
за нами: отряд ляхов сократился сразу на пять бойцов – а у нас пока
без потерь. Учитывая же малочисленность фуражиров, пять вооруженных
стрелков – это уже весьма большие для интервентов потери…
Интересно, что же теперь предпримет вражеский командир?!
А вражеский командир, судя по всему,
был внутренне готов к такому развитию событий. Ибо оставшиеся
всадники головного дозора поспешно развернули лошадей, поскакав
обратно к телегам – в то время как возницы последних принялись
спешно их разворачивать поперек и вдоль зимника, буквой «Г».
Получился импровизированный вагенбург из двух стенок, развернутых к
дороге – и к лесу с нашей стороны...
- Перезаряжай пищали, братцы!
Интересно все-таки… Зная лихость
польской шляхты, я предполагал, что после первого же нашего залпа
всадники пойдут на прорыв из засады. Ляхи вполне могли рассчитывать
миновать опасное место галопом, пока мы перезаряжаем пищали
одеревеневшими от холода руками… Собственно, к этому варианту
развития событий я и готовился, запретив стрелять второму десятку –
а заодно перекрыл зимник веревкой так, чтобы ее до последнего не
было видно! В расчете, что налетевшие на веревку скакуны кубарем
полетят вниз вместе с наездниками…
Однако враг вновь меня переиграл –
но одновременно с тем он утратил и всякую возможность в ближайшем
времени вырваться из ловушки… Ситуация складывается патовая для
обеих сторон, но прежде всего, именно для поляков – в настоящий
момент поголовно спешившихся и залегших за санями… Хотя и нам на
штурм вражеского вагенбурга бросаться ой как не с руки!
- Эй, шляхта! Вам отсюда живьем не
уйти! Договариваться будем – или так спешите на встречу к святому
Петру?!
В ответ, что удивительно, не
раздалось ни брани, ни проклятий. Тишина. Тогда я решил немного
понервировать противника блефом:
- Тела черкасов в селе нашли? Следом
за ними в котлы адские отправитесь, когда вашу недокрепостцу вся
наша сотня окружит!
- Брешешь!!!
Ответили мне, на удивление, на
довольно чистом русском.
- А ты не бойся, выходи, потолкуем.
Заодно и узнаешь, брешем мы, или нет!
И вновь в ответ тишина… Но прежде,
чем я попытался бы вновь вытащить врага на разговор, со стороны
вагенбурга вновь раздался уже знакомый голос польского
переговорщика: