И это, к слову, не единственное
изменение в новой реальности Смуты, произошедшее благодаря нам… Как
сейчас помню первый снег этой осени, закруживший в воздухе именно в
тот миг, как все народное войско от души скандировало:
…- Царь Михаил! Царь Михаил!!! ЦАРЬ
МИХАИЛ!!!
Михаил Васильевич, на несколько
мгновений замерший перед огромной толпой людей – любящих его, как
удачливого полководца и победителя ляхов, как защитника простого
народа, не чурающегося брать в свою рать лапотных крестьян, учить
их и вести в бой, да еще и старающегося беречь их жизни… Михаил
Васильевич передал мне грамоты Прокопия Ляпунова – и зычно
воскликнул, обращаясь к войску:
- Братья! Верите вы или нет – но в
первый раз за всю мою жизнь столь сильно бьется сердце мое, словно
пойманный ястреб в клетке!
Народ, собравшийся у княжеского
шатра, постепенно затих, вслушиваясь в каждое слово своего
избранника:
- Верите вы или нет – но не мог быть
я более счастлив, чем в эту минуту, когда вы, воины мои, в едином
порыве выкликиваете имя мое, как своего царя!
- ГОЙДА!!!
От оглушающего рева толпы,
раздавшегося в ответ на слова Скопина-Шуйского, как кажется, едва
не сорвало креплений шатра… Вынужденно призывая людей замолчать,
Михаил Васильевич воздел руку – и ждал, пока крики их не утихнут.
После чего продолжил свою речь:
- Но верите вы или нет, я также не
был столь несчастен в своей жизни, как в это самое мгновение!
От нехорошего предчувствия у меня аж
схватило в груди – а над лагерем повисла гробовая тишина…
- Ибо вы, други мои и соратники,
призываете меня прогневать Господа Бога, нарушив крестное
целование! Вы призываете меня пойти против дяди моего и государя,
царя Василия Иоанновича Шуйского!!!
- Нет!!!
- Не хотим Шуйского!
- Тебя хотим, княже!!!
- Долой Шуйского!
- Вон!!!
Градус народной ярости неожиданно
рванул вверх с такой скоростью, что я невольно схватился за рукоять
сабли – как бы самые ретивые не бросились на Михаила, невольно
позабыв, что только что скандировали его имя… И вновь
Скопин-Шуйский поднял руку вверх, призывая людей к молчанию.
Наконец, возмущенный рев стих – и князь заговорил:
- Я не могу и не стану идти против
своего дяди – и царя. Но также я не могу и не прислушиваться к
вашим словам, мои вои! А потому слово мое таково: сейчас, в это
самое мгновение, я принимаю титул кесаря – или Великого князя!
Древним титулом кесаря в Ромейском царстве награждался соправитель
базилевса – или же его наследник... Мы также все знаем, что царь
Василий не имеет детей – а раз так, то пришла пора царю объявить о
выборе наследника! Мыслю я, что другой мой дядя, Дмитрий Иоаннович
Шуйский, не сумевший удержать войско самозванца под Болховом и
проигравший сечу Тушинскому вору, слишком слаб, чтобы стать
государем всея Руси в столь тяжелое для земли нашей время… Сегодня
Руси потребен царь, за которым пойдут в сечу и дети боярские, и
служивые люди, и простой народ – и раз вы желаете видеть меня
царем, то я им стану! Как объявленный государем Василием
Иоанновичем наследник – и по Божьей воле!