Теперь уже я выразительно замолчал,
чтобы оба – Краюхин с Громыхиной – чуть-чуть поизнывали от
любопытства. Так, вот они оба уже тепленькие, теперь можно говорить
дальше.
– На мой взгляд, разумные ребята
вполне могли бы объединиться, – озвучил я ту самую мысль, которой
заинтриговал своих собеседников. – Вася Котиков и другие поэты
будут сочинять тексты для песен рокеров, а те смогут выступать на
городских площадках. Давайте признаем, положа руку на сердце, что
парням в драных джинсах проще достучаться до молодежи. Так направим
их кипучую деятельность на благо страны и комсомольского
движения!
В кабинете воцарилось молчание. Клара
Викентьевна вытянулась в струнку, не смея вымолвить ни слова –
кажется, такого финта она от меня не ожидала. Краюхин жевал губу,
явно обдумывая мои слова. А потом откинулся в глубокое черное
кресло и, побарабанив пальцами по столу, произнес:
– Что ж, Евгений Семеныч. Твои
аргументы я нахожу разумными. Но, сам понимаешь, затея смелая и
рискованная. А если ты ошибаешься? Если вдруг не получится?
– Беру всю ответственность на себя, –
твердо сказал я.
Ну, действительно – чего мне бояться
в коме? Тем более что у меня есть знания из будущего, и мне
известно, что рок в Союзе уже скоро выйдет из подполья. Так что я
не просто иду ва-банк, но и понимаю, что шансы мои высоки.
– Давай попробуем, – чуть помедлив,
наконец-то сказал Краюхин. – Твоему профессиональному чутью я
доверяю. Но если что – голову с плеч, сам понимаешь. Мое главное
требование: обставь это так, чтобы не было потакания тлетворному
влиянию Запада. Мол, наши советские рокеры… все такое. С пламенными
сердцами воспевают человека труда на стихи комсомольских
поэтов.
– Только без перегибов, – добавил
я.
– Перегибы нам не нужны, – согласился
Краюхин. – Надо действовать тоньше. Ну, а на кладбище-то ты что
сегодня устроил?
Наверное, этот вопрос первый
секретарь готовил заранее как подвох. И задал-то его неожиданно,
когда я будто бы расслабился после того, как получил зеленый свет
для своей идеи. Но я подспудно ждал, что со мной на эту тему
заговорят, и был начеку. Интересно, кстати, кто ему рассказал про
кладбище? Величук позвонил? Или кто-то из наших?
Я украдкой посмотрел на Громыхину –
она явно успокоилась, губы вновь вытянулись в тонкую струнку.
Кажется, вот что за птичка принесла на хвосте Краюхину наше
расследование. Что ж, я и здесь не вижу препятствий.