– А на кладбище, Анатолий Петрович,
мы готовили репортаж о работе советской милиции, – не подав виду,
что хоть немного волнуюсь, сказал я. – Какие-то нелюди устроили
погром на могилах, зарезали несчастное животное и напугали
советских граждан. Органы правопорядка отреагировали, ведется
расследование, а мы в нашей газете напишем о его ходе. И
результатах!
Я выделил голосом последнее слово и
даже поднял указательный палец, подчеркивая значимость проделанной
нами работы. Что бы ни задумала Клара Викентьевна, сообщая Краюхину
о нашей вылазке, от меня первый секретарь услышал именно то, что
нужно.
– А ведь ты туда сразу помчался, а не
ко мне, – покачал головой Анатолий Петрович. – Думаешь, все
настолько серьезно?
– Это будет решать милиция, – резонно
возразил я, но все же добавил от себя: – Я считаю, что мы обязаны
отреагировать как советский печатный орган. Каковы бы ни были
мотивы неизвестных пока вандалов, мы расскажем о них читателям,
решительно осудим и в очередной раз покажем бдительность советской
милиции.
– Добро, – улыбнулся Краюхин, но по
его глазам я понял, что он по-прежнему обдумывает все мои
предложения. – Я тоже возьму это дело под личный контроль. А теперь
давайте-ка чаю попьем. Мне тут товарищ из Индии кое-что привез.
Моряк, капитан нашего торгового судна, – затем он нажал кнопку
коммутатора. – Снежана, заварите нам чай! Да, на троих!
Затем первый секретарь обкома ослабил
галстук, и я понял, что наша встреча из официально-рабочей плавно
переходит в формальные посиделки.
Что ж, чашку хорошего индийского чая
я точно сегодня заслужил.
Когда мы вышли от Краюхина, день уже
подходил к концу. И не только рабочий, но и календарный. На улице
заметно сгустились сумерки, вновь зарядил дождь, и я, посмотрев на
свои командирские часы, принял решение поехать домой.
Пришлось, правда, сперва все равно
заскочить в редакцию, запереть кабинеты – мой и Клары Викентьевны –
и потом сдать ключи под роспись на вахту. Адрес, где жил Кашеваров,
мне не был известен, а подсознание почему-то не спешило его
подсовывать. Но, к счастью, водитель частенько возил и меня, и
Громыхину после работы, так что прекрасно знал, кто где живет.
Оказалось, что мы с Кларой
Викентьевной были соседями – обитали в пятиэтажке с квартирами
улучшенной планировки и пенсионером-консьержем. Слава Богу, что
все-таки в разных подъездах. Мы вежливо распрощались и разошлись
каждый в свою сторону. Поднявшись в лифте на пятый, я на сей раз
уже безошибочно нашел нужную дверь и отпер ее ключом. Видимо,
Кашеваров просто не помнил номер, а ориентировался исключительно по
расположению. Что ж, и такое бывает.