- Бери приказ, - подобревшим
тоном сказал император, - я потдверждаю его. И ни одного шага от
приказа!
Визжалин, бегло просмотрев
приказ только молча козырнул. Император, как всегда был прав, а он,
дурак, нет!
Фланговый удар гвардейской
моторизованной дивизии третьего дня сильно охладил наступательный
азарт немцев. Ведь ладно бы они были хотя бы в полевых укреплениях,
но пехота оказалась в голом поле, а тут после артиллерийского и
ракетного огня на них полезли танки и броневики с кавалерией. Это
даже привыкшие солдаты Великой Отечественной войны не выдержали бы,
а уж пехота 1914 года просто разбежалась.
Хорошо, пехотный корпус был
большим и наступал широким фронтом, а моторизованная дивизия
сравнительно малочисленная и наступила только с одного фланга. Но
все равно два пехотных и артиллерийский полки фланговой дивизии
практически исчезли, потеряв убитыми и пленными (с ранеными) в
совокупности более десяти тысяч человек. Дивизию можно было на
время списывать с боевых действий и убирать в глубокий тыл на
пополнение, а, если честно, то новую организацию.
Впечатление от такого появления
было таким ужасным, что немцы, как стремительно наступали, так и
стремительно наступали. И ругать было некого. Командующий корпуса
был убит, да так (в него был убит шестидюймовый снаряд), что от
него ничего не осталось, а начальник штаба со штабными офицерами
попали в плен.
Такой результат военных
действий (редкий, между прочим, случай для немцев и для Первой
мировой войны, и для Второй), произошел благодаря инициативе
ротмистра Визжалина. Проведя бои в составе передового
моторизованного батальона, и тоже колошматя немецкую пехоту, он,
как только ее не стало, с позволения командира батальона гвардии
подполковника и начальника дивизии генерал-лейтенанта Самойлова
ушел в стремительный рейд. Умеет же быть дисциплинированным, когда
хочет! Все письменные разрешения от начальства были получены. Кроме
того, Мануйлов «подкрепил» отряд неполным взводом броневиков (11
машин), Самойлов – эскадроном конницы (115 всадников). И с этим
балаганом (попаданец не мог сказать по-другому) Визжалин и напал на
штаб корпуса.
Наглость, конечно, несусветная.
Штаб и так был немаленький, да еще большая охрана, да еще пехотный
полк, тоже выполнявший своего рода охрану. А у российских все
ограничено считано – и людей, и техники.