Зато по переговорам экономического
направления, продаже и бартеру оружия, стратегическим материалам,
технологиям, Михаил был более всех проворен и скользок. От него
нельзя было услышать слово «Нет», он всегда искал и находил
взаимоположительные варианты. Танки меняли на аэропланы, порох на
откуда-то нашедшийся в России хлеб и масло. Да мало ли еще можно
было найти в такой богатой и изобильной стране, как Российская
империя?
А потом, уже на излете зимы, он уехал
из Санкт-Петербурга обратно на фронт, в Ставку. Буквально перед
отъездом, в личный Е.И.В. Михаила II прибыла суровая и злобная –
растения бы ссохлись от одного взгляда, если бы не была зима.
Прибыла и вдруг исчезла.
В отношениях императорской четы тоже
существовала зима с суровым, морозным климатом. Причиной этому было
поведение Михаила, а активной преобразующей силой жена Мария
Федоровна. Ну, и понятно, с женой император был очень ласков и
добр, но в деятельности оказался очень англофобом. То есть он был,
скорее, русофилом. А что здесь будешь делать, если интересы России
и Англии практически диаметрально расходились (и Франции тоже, но
слабее). Ведь еще несколько веков назад отмечалось, что русскому во
благо, то немцу – смерть. При чем немец здесь понимался как
чужеземец европейского толка.
И ведь Михаил, этот хитромудрый лис
(или свирепый, но умный волк?) сумел не втаскивать в ссору
родителей сына Николая. Он отправил его в годичную поездку поРоссии
под предлогом, что цесаревич должен знать свою страну и даже его
прадед, будущий император Александр II, в бытность свою цесаревичем
тоже ездил.
А когда он был в поездке, Михаил сам
писал ласковые письма и жену заставлял под угрозой отречения ее
сына от должности цесаревича.
В конечном итоге ссора мужа и жены,
русского и англичанки закончилась безоговорочной победой мужа.
Сложно, конечно, и тяжело, но победой. И Мария Федоровна, а точнее,
по поведению Мари пришла к нему в купе. Там он, как и всегда, сидел
со своими близкими – М.В. Алексеевым и А.И. Деникиным (он уже стал
начальником оперативного отделения штаба Ставки с присвоением
очередного чина генерал-лейтенанта) корпел нал картой.
Затея эта была не то что была
значимой и плодотворной – пофилоствовать с гг. генералами за рюмкой
чая и обсудить животрепещущие военные вопросы. Да проще говоря,
нажраться в поезде, все равно, делать было нечего, и болтать
напропалую, пока язык еще шевелился.