Пальцы сжались еще немного. Если я нажму сильнее, на коже
останется синяк, а портить прекрасное творение природы на видном
для всех месте в мои планы не входило.
Она застонала. Сдавлено, через сжатые губы. Напряженно раскрытые
ладошки приблизились к моей руке, борясь с желанием сбросить
ее.
Я разжал хватку, провел кончиками пальцев по бедру, а потом
зарылся ими в ее волосы за ухом.
- Иди ко мне.
Пришлось следить краем глаза за дорогой, но поцелуй был
необходим. Она должна была получить награду.
***
Я поставил на стол вино и конфеты. Обожаю ритуалы.
Открывать не стал. Я за рулем, а для нее чем естественней
эмоции, тем лучше.
Она растерянно стояла у широкой двуспальной кровати, опытная
тридцатилетняя женщина с выражением лица смущенной выпускницы
кулинарного колледжа.
Я не стал ее мучить ожиданием. Стянул через голову платье,
оставляя голой.
Я надеялся, что она испытывает именно это, что она сейчас передо
мной не романтично обнажена, не нага, как античная статуя, а
абсолютно голая, рядом с одетым мужчиной.
Пальцы в волосы и поцелуй. Поначалу холодно и строго, но с
каждой секундой распаляясь. Капля за каплей, в кровь вбрасывался
адреналин. Возбуждение поднималась волной, снизу вверх, от пальцев
ног к коленкам, к животу, к груди, и когда оно достигло мозга, я
оторвался от ее губ, боясь укусить.
Она меня так и не обняла. Я отметил это, надеясь, что причиной
стал не страх, а растерянность, и тут же забыл, переключившись на
ее грудь.
Мой любимый размер, чуть больше, чем с ладонь, призывно торчащая
вперед с небольшими сосками посреди аккуратных розовых ореолов. Про
такие не скажешь – «дойки», «дыни» или «буфера» - и хотя декольте
смотрится менее завлекательно, именно о таких мечтает большинство
мужчин. Что бы там мы не писали в интернете.
Соски окаменели. Я ласкал их языком, внимательно прислушиваясь к
дыханию Али и реакциям ее тела. Круговые касания ореолов, верхняя
часть, нижняя линия округлости, я искал ее эрогенные зоны и не
находил. Осторожно прикусил сосок по ореолу и почувствовал первую
благодарную дрожь. Прикусил сильнее, слегка оттянув, совсем
немного, для пробы. Тело Али выгнулась. С губ сорвался стон.
Отстранившись, я ударил ее. Ладонь легла ровно так, как нужно –
сбоку груди, так, чтобы импульс удара прошелся вдоль по коже, не
уходя глубоко в тело. Такой удар обжигает, рождает громкий шлепок,
но не причиняет настоящей боли. Для женщин, чья чувственность не
допускает жесткости и насилия, его хватит и на развод, и на
заявление в полицию. Прирожденную же мазочку только распалит,
рождая желание чувствовать это снова и снова.