- Не хочет дедушка Мансур казан
отдавать – наконец выдавил Рабих из себя – Я просил, сильно просил.
Не хочет!
- А до того, как я тебе помог,
значит, хотел? – с иронией осведомился я – В тот момент, когда мы
по рукам ударили?
- Тогда согласен был – кивнул
гюль-ябани – Говорил, что старый, что его ущелье ждет скоро, и ему
казан больше не нужен.
- Ущелье?
- Ущелье Семи Троп – пояснил
собеседник – Это вас в землю кладут, а мы, когда последний час
приходит, сплетаемся там с темнотой. Оттуда на свет вышли, туда
возвращаемся. У каждого рода такое место есть, свое.
- Понятно – я побарабанил пальцами по
столу – Очень романтично и познавательно, но на этом лирическую
паузу предлагаю считать завершенной. Что с моим казаном?
Казалось бы – какая ерунда, казан для
плова. Мало ли их на свете? Старых, с мятыми краями, проверенных
тысячами тысяч пловов и новых, сделанных каких-то пятьдесят-сто лет
назад. Ан нет, таких, которым владеет дедушка Мансур, обитающий на
далекой таджикской земле, мало. Да вообще нет! Штука в том, что
отливка этой кухонной принадлежности происходила при посредстве не
самого простого огня. Вернее, огонь был обычный, но в качестве
топлива для него использовался не только уголь, но еще и дрова, на
которые порубили некую особенную чинару, посаженную одной сильно
могучей особой, имя которой осталось в веках. А росла сия чинара
близ ручья Зимчуруд, источника ой, какого непростого, читай
сакрального, и было ей на момент гибели никак не меньше двух тысяч
лет. Или даже больше. А потом в тот же ручей, воду которого с
незапамятных времен называют «жидким золотом» и «даром небес»,
полученный в процессе изготовления предмет и окунули. Само собой,
он приобрел ряд полезнейших свойств. Не волшебных, конечно,
волшебства на свете нет, и, думаю, никогда и не существовало, но
крайне полезных. Например, если в этом казане сварить плов, при
этом в нужный момент добавить в него правильные травы и сказать при
том верные слова, то можно излечить человека от язвы. Вот такое
вышибание болезненного клина вкусным клином. Зрение можно маленько
подкорректировать, насколько мне известно. Еще мужскую силу
вернуть. Ну, не то, чтобы прямо совсем, до состояния ненасытной до
женского тела юности, когда одеяло поутру стоит вигвамом, но все
же. Тут ведь как – лучше что-то, чем ничего.