Писец-эдуй унес восковые таблички, чтобы перенести письмо на бумагу. Затем он снял с него копию, которую отдал Авлу Гиртию для предъявления Цезарю. Гиртий как раз шел к генералу с докладом о треверах и Лабиене.
– Он разбил их.
Цезарь с подозрением посмотрел на секретаря.
– И?
– И Индутиомар мертв.
– Невероятно! – Цезарь был поражен. – Я полагал, что белги и кельты научились ценить своих лидеров и удерживать их от прямого участия в драке.
– Э-э… так и было, – промямлил Гиртий. – Но Лабиен отдал приказ любой ценой представить ему Индутиомара. Э-э… не целиком, а лишь его голову.
– Юпитер, что же это за человек? – воскликнул разгневанно Цезарь. – В войне мало правил, но одно непреложно: нельзя лишать народ своих вождей, прибегая к убийству! Вот еще одна вещь, которую я должен буду облечь в пурпур для Сената! Хотел бы я разделиться на столько легатов, сколько мне нужно, чтобы всю их работу выполнять самому! Разве уже не достаточно плохо то, что Рим выставляет головы римлян на римской ростре? Неужели теперь мы еще будем выставлять и головы наших противников-дикарей? Ведь он выставил ее, да?
– Да, на парапете своего лагеря.
– И солдаты провозгласили его императором?
– Да, на поле боя.
– Значит, он мог взять Индутиомара в плен и держать его для своего триумфального шествия по улицам Рима. Индутиомар все равно умер бы, но сначала стал бы почетным гостем Рима. В какой-то степени смерть во время триумфа почетна, но так – это нечестно, подло. Как мне представить все это в хорошем свете в своих донесениях Сенату, Гиртий?
– Мой совет – не делай этого. Расскажи, как все произошло на самом деле.
– Он мой заместитель.
– Да, заместитель.
– Что происходит с ним, а?
Гиртий пожал плечами.
– Он – дикарь, желающий сделаться консулом, как Помпей Магн. Любой ценой, ни на что не оглядываясь.
– Еще один пиценец?
– Еще один, но полезный.
– Ты прав. – Цезарь уставился в стену. – Он надеется пройти в консулы вместе со мной.
– Да.
– Рим захочет меня, а Лабиена не захочет.
– Да.
Цезарь забегал по комнате.
– Я должен подумать. Ступай.
Гиртий прокашлялся.
– Есть еще кое-что.
– Да?
– Рианнон.
– Рианнон?
– Она написала Сервилии.
– Не умея писать, она, вероятно, воспользовалась услугами писца.
– А тот вручил мне копию письма. Тем не менее я не отдал оригинал курьеру, пока ты не разрешишь.