Впрочем, не исключен вариант, что неизвестный «кто-то» попытался замести следы. Воздействие на разум — штука тонкая, постороннего магического фона не терпит, вот и шарахнуло парня… Не повезло — а не лезь в игры с законом! Сопляк.
Тибериш заслужил поощрение. Чутье у лейтенанта и впрямь работает, а того лучше, что не боится озадачить высокое начальство, минуя промежуточные инстанции. Далеко пойдет.
А мальчишку надо колоть. Безжалостно. Прямо сейчас, пока не опомнился. Подавив острый всплеск недовольства жизнью — не так Варрен фор Циррент надеялся провести сегодняшний вечер! — начальник Тайной Канцелярии отпер нижний ящик стола и достал волшебную палочку.
Нет, граф Варрен фор Циррент не был магом. Но, имея дело с тайнами высочайшего уровня, не всегда можно пригласить постороннего на беседу со свидетелем или подозреваемым. И уж тем более нельзя полагаться на переводчиков, понимание должно быть полное, причем с обеих сторон. Поэтому в запертом ящике стола, наряду с несколькими полезными в работе артефактами, лежал заряженный переводческим заклинанием чаронакопитель — самого простого типа, того, что господа маги слегка презрительно называют «волшебная палочка». Как раз на днях вызывал мага подзарядить, очень удачно. Граф ткнул палочкой в сторону совсем ошалевшего мальчишки и спросил:
— Ну что, юноша, поговорим?
Вместо ответа мальчишка схватился за голову и сполз по стенке киселем.
Часы обязательных ритуалов прошли, и теперь в Чародейном саду вряд ли нашелся бы хоть один трезвый человек, маг он или нет. Осенний Перелом — время возблагодарить землю за изобилие, порадоваться урожаю, попросить, чтобы и следующий год был обилен. Но в этой радости сквозит холод, предвестие зимы и смерти, и потому рекой льются в жадные глотки горячительные, от благородного вина до дешевого зарша.
Но ледяной ужас, охвативший верховного магистра Страунгера, не брало вино, хотя пьян был магистр — впору киселем на землю стечь. А вот поди ж ты, мысли оставались трезвыми, жгуче-холодными, который день, месяц, год — об одном и том же.
О том, что магия уходит из мира, и нужно что-то делать.
О том, что раньше источники могли пробиться где угодно, на каждом шагу, хоть в непотребном квартале городских трущоб, хоть посреди крестьянского огорода, а теперь даже в древних лесах и священных рощах магия копится слишком медленно. Словно сама ткань мира прохудилась, подобно ветхой тряпке, и перестала удерживать живительную силу.