Настя молчала. От шока слова снова разбежались. Она совсем не понимала, что мешает этому мужчине получить ее тело сейчас, зачем он спрашивает, дает ей выбор? Играет? Но ведь и так ясно, что она - слабый противник, ей нечем дать отпор. И вообще, зачем она ему навсегда? Неужели предлагает роль любовницы и содержанки? Но ведь он даже не знает ее! Таких вопросов было слишком много.
- Я не могу... Я замужем, я... - Настя на мгновение запнулась, пытаясь подобрать слова, а затем продолжила и сама удивилась, как решительно и твердо прозвучал ее голос: - Я люблю своего мужа.
Тихий смех ей был ответом, вызвав очередную волну страха. Заведенные наверх руки начали затекать.
- Как ты наивна! Разве это что-то меняет? Твой муж не будет для меня проблемой. Признаюсь, слышать это неприятно, но я также не потерплю отказа. А чтобы ты осознала, какой чести удостоилась, знай, что я еще ни одной женщине не делал подобного предложения. Я мог бы забрать тебя силой прямо сейчас, но, думаю, это будет плохая идея. Так что я дам время подумать, принять правду и смириться с ней. Когда я приду снова, я задам тебе еще раз главный вопрос. И помни, от твоего ответа будет зависеть многое.
Сильные пальцы ухватили подбородок Насти, разворачивая, и ее снова поцеловали, больно прикусив губу. Настя поморщилась и сильнее сжала зубы, а когда эта пытка прервалась, она облегченно выдохнула.
- Что же до любви... - задумчиво продолжил Алев, поглаживая шею женщины, - до сегодняшнего дня я считал, что это все выдумка людей, чтобы оправдать свои поступки или достичь определенной цели. До сегодняшнего дня...
В голосе мужчины были слышны горечь и разочарование. Его рука медленно опустилась с шеи Насти, и он опять обнял ее за талию, сильно прижимая к себе.
- Не знаю, что задумали эти клуши сестрицы, но мне уже не важно... Видимо, они подарили мне тебя, не считая пробудившихся ярких эмоций. И знаешь... Время для меня вторично, поэтому я позволю тебе познать радость материнства и разделить ее с твоим... мужем. Раньше года я не появлюсь, поэтому можешь спать спокойно. И не стоит благодарности, просто смирись...
Тьма внезапно рассеялась, а Настя осознала себя стоящей возле машины. В голове болезненно билась молоточками глухая боль - предвестник мигрени. На негнущихся ногах Настя медленно обернулась - вывеска ровно мерцала ультрафиолетом, в окнах прилегающих домов горел свет. И было по-летнему душно.