Чёрные сапоги Валентайна, наверняка ехавшего верхом, блестели, как зеркало. Замшевые песочного цвета башмаки Эмиля сверкали серебряными пряжками. Мужчины были в кружевах, с драгоценными булавками в галстуках.
Уголки моих губ поползли вверх, потребовалось неимоверное усилие, чтобы остановить улыбку. Я сдавленно пробормотала:
– Доброе утро, господа, безмерно рада, что вы навестили несчастную больную, присаживайтесь.
Вспомнив о вежливости, они одновременно поздоровались, зло переглянулись. Эмилю по этикету пришлось уступить первенство, и он стоял с отстранённым видом, пока Валентайн снова здоровался, выражал обеспокоенность моим состоянием, сожаление, что меня не защитил, и готовность помочь с работой, если я буду столь любезна, чтобы обучить его всему необходимому.
Короче, Валентайн тоже хотел пообщаться наедине и теперь имел для этого благовидный предлог.
Судя по кислому виду Эмиля, соперничества он не ожидал. Он лишь кивнул и, будто не замечая Валентайна, занявшего ближнее ко мне кресло, сел на почтительном расстоянии от дивана.
В щели приоткрытой двери блестел синий глаз, сверху и снизу отчёркнутый тёмным одеянием. Я слабо улыбнулась Саги и обратилась к Валентайну.
– Господина Кателя нашли?
Помрачнев, тот отрицательно качнул головой, и жёсткие, торчащие в стороны волосы дрогнули.
– А у меня для вас отличная новость, – Валентайн как-то смущённо улыбнулся. – Дядя добился назначения нового штатного специалиста. Вскоре у вас появится куратор.
Не камень, целая скала свалилась с души, я широко улыбнулась. В следующий миг по сердцу холодком прошлось дурное предчувствие. Я качнула головой, прогоняя неприятные мысли.
Но дурное предчувствие осталось.
Глава 3. В которой Мияна осознаёт трудность светской жизни
___________________________________
Не пренебрегайте предупреждениями. Никогда и ни при каких обстоятельствах.
Мемуары графа Х.
___________________________________
В груди тянет, словно ледяные пальцы безболезненно, но ощутимо проходят сквозь лёгкие и гладят сердце.
Вспыхивает свет.
Колыхается тьма.
Расцвечивается сотней маленьких огоньков.
На зеркально-гладком полу в белёсо-золотых паутинках воска горят неровные, оплывшие свечи.
Свечи горят и на кованых, почти чёрных подставках, на полках вдоль тёмных стен зала.
Я лежу на гладком холодном камне, рука свисает с острого края.