Японского колорита Женя сыпала в рассказ умеренно и очень осторожно – все-таки ее представления довольно поверхностны и относятся не только к другому миру, но и к другому времени. А чем меньше врешь, тем меньше вероятность проколоться. И названий избегала – а то вот так ляпнешь, хоть реальное Токио, хоть анимешную Каракуру, а окажется, что здесь оно есть, и адмирал лично там бывал и в портовых тавернах саке пил.
Адмирал сидел, слушал, кивал то ли сочувственно, то ли скептически – такой тип мужчин Женя никогда не умела читать по лицам. А потом вдруг спросил что-то – не по-русски. То есть, не по-андарски.
Женя запнулась от чистого, незамутненного шока. В первый момент ей показалось, что адмирал переключился на японский – из которого она знала десятка полтора-два разрозненных слов, спасибо фанатской привычке смотреть анимэ только с сабами, без русской озвучки. А потом по мозгам стукнуло странное – что это, конечно же, не японский, а его местный аналог, но почему-то она понимает.
«А знаете, Джегейль-сан, мой повар делает отличные суши с тунцом и лососем. Вы не скучаете по привычной пище?»
Отвечать было дико. Мозг словно вскипал и сворачивался, пытаясь совместить сразу два незнакомых языка. А глаза, кажется, уже горели от откровенного «хочу!» – суши Женя не просто любила, а обожала! И, господи, ладно еще тунец с лососем, но откуда его повар берет здесь нори?! Представить купца, который в условном восемнадцатом или девятнадцатом веке – точнее Женя еще не разобралась – везет в Европу из Японии водоросли для суши, решительно не получалось. Бред же!
Наверное, от шока именно это Женя первым делом и ляпнула:
– Но откуда вы берете здесь нори?! Я тоже хочу!
– Вы умеете делать суши? – кажется, впервые за весь вечер адмирал откровенно удивился.
– На самом деле не очень, – призналась Женя. – Они у меня кривые получаются, и рис не всегда правильно удается. Меня и не учили толком, – мастер-классы в интернете, конечно, нельзя назвать нормальным обучением, так что она даже и не соврала! – Но я их очень люблю. И, вы угадали, в самом деле скучаю. С удовольствием оценю искусство вашего повара!
Слова на незнакомом языке лились легко, почти как на родном, хотя Женя сомневалась, что верно строит фразы. Но само по себе ощущение разговора «почти на японском» было настолько сюрреалистичным… тут уж не до построения фраз! Как у нее вообще это получилось?! От единственного пришедшего на ум объяснения: «Это магия, детка!» – тянуло захихикать.