- Расслабьтесь,- шепнула я графу, и, достав мешочек с золотыми монетками, подбросила его на ладони.
Приграничник, даже в пьяном угаре различивший бы звон вожделенного золота, мгновенно встал по стойке смирно, и взгляд его стал подобен взору бродячей собаки, готовой за кусок хлеба облобызать сапог неожиданного благодетеля.
- Старшина,- и я вновь подбросила мешочек,- бесконечно восхищаюсь вашей доблестью и готовность не жалея живота своего служить государю, но... Не кажется ли вам, что вы, денно и нощно о государстве тревожась, забываете о себе?
- А? – выдал он.
И перед кем я тут упражняюсь в ораторском искусстве?
- Сделаем так,- я нагнулась к нему, стараясь не морщиться, едва обоняния коснулась смесь перегара и духа чесночного,- время дорого, старшина. И я время оцениваю вот примерно так,- мешочек перекочевал в загребущие руки с сосискообразными пальцами. И я любезно поинтересовалась.- Теперь мы можем ехать?
Сообразительный попался, золото мгновенно исчезло в кармане невообразимо широких шароваров, и приграничник зычно крикнул:
- Пропустить дипломатическую миссею!
Не знаю, кто такой «миссея», но пропустили нас. Проезжая через ржавые ворота услышала глухое «Благодарю вас» от графа.
- Сочтемся, - ласково улыбнувшись, ответила я.
Я умею быть хорошей… иногда.