Толпа застыла, казалось, даже дыхание затаила. Стража непроизвольно отступила на несколько шагов, потом опомнилась, но возвращаться побоялась.
– Знаешь ли, о чём и кого просишь? – мягко, будто у неразумного дитя, спросил повелитель Акарама.
По узкому ободу короны проносились тёмно-синие сполохи. Светлые, выгоревшие на солнце волосы, разметались по вороту длинного церемониального плаща. В народе говорили, будто глаза его – слепые бельма, насквозь прожигающие душу. На деле они оказались серыми, пронзительными, не знающими преград или неразгаданных тайн. Возможно, это неслыханная дерзость, но Алиса не отвела взора, не позволила себе отступить или предаться сомнениям.
– Я прошу сохранить мне жизнь, я знаю, что отныне она будет принадлежать вам. Я отслужу, клянусь! Если это невозможно, то умоляю: подарите мне три часа отсрочки!
– Как ты отслужишь, девочка? Поедешь к горгульям, фоморам и василискам?
– Поеду! – ответила, даже не задумываясь.
– Обратной дороги не будет, – зачем-то добавил Ян, хоть давно уже принял решение.
В ауре этой девочки он не увидел ничего, что говорило о совершённом преступлении. Как, впрочем, и предыдущая просительница, эта не заслуживала смерти.
Глаза Алисы полыхнули такой дикой радостью, что дальнейшие слова стали казаться пустыми и ненужными.
– Согласно закреплённого в пункте 26 Директивы № 11 права, с этого мгновения судьба… – короткая заминка, пока стража дрожащими руками протягивает свиток. – …Алисы Вершининой принадлежит мне.
Князь развернулся и направился прочь с помоста. По правилам Тарина теперь она должна была ползти за своим спасителем, целуя землю. Что предписывали на этот счёт порядки Акарама, Алиса не знала, и медленно опустилась на колени. Отчего-то душа взбунтовалась, не позволяя сдвинуться с места. Когда с руки князя сорвался сгусток мрака и, набирая объём, обрушился на неё, девушка не испугалась. Что-то невидимое ловко подхватило Алису и понесло.
– Не думаю, что тебе хочется смотреть казнь, – услышала помощница лекаря тихий голос властителя Тёмных земель. – Отдыхай, скоро пойдем домой.
Интересно, что он вкладывал в это слово? Своё княжество или резиденцию в Тарине? Наверное, следовало бояться мрака, в котором невозможно ничего различить, будто разом ослепнув, опасаться будущего… Наверное… Алиса улыбалась, ведь далеко-далеко бились сердца сохранённого ею мира. Под их мерный стук темнота стала казаться уютной, тёплой. В ней можно свернуться комочком и слушать, как в другой галактике о чёрный песок плещется зелёное море…