- Квинт! – привычно взяв под контроль собственные эмоции, я обратилась к парню, но Иллиам вновь спасала этого повесу. Выразительно приподняв бровь, она обратилась к юному наглецу:
- Хм, скажи-ка мне, Квинт, мне показалось, или кто-то действительно рискует остаться без ужина? – и тут же обрушилась на меня, за что, признаться, я ей искренне была благодарна. - Как приятно, Лайнеф, что тебя беспокоит мое состояние. Ну, теперь вы прибыли, и все заботы по благоустройству этого свинарника я перекладываю на вас, а сама займусь своими морщинами. И да, дорогая, надеюсь, хоть к ужину ты приведешь себя в порядок? Я, конечно, понимаю, что внешний вид хозяйки сейчас полностью соответствует этому… - она демонстративно развела руками, - с позволения сказать, замку, но сделай мне одолжение - избавь меня от лицезрения декуриона непонятного пола.
Обезоружив меня сей тирадой, она выразительно закатила глаза к небу и скрылась в дверях замка, сопровождаемая десятками восхищенных мужских взглядов. Слова Квинта были сущей правдой – даже будь Иллиам в жутком балахоне, она умудрялась оставаться самой Грацией – символом изящества и красоты.
- Ну, что замерли? Слюни подотрите и позаботьтесь о лошадях, или вы собираетесь и дальше мокнуть под дождём? – посмеиваясь, рявкнула я на конных и, соскочив с лошади, бросила поводья подбежавшему парнишке лет двенадцати: - Вычисти как следует, накорми и напои! Да присматривай получше за ней, – удивленно разинув рот, мальчонка с любопытством и страхом взирал на меня, что заставило на миг усомниться в его здравомыслии.
- Да в себе ли ты, малец? – легонько потрясла я его за плечо. Парнишка кивнул, расплылся в щербатой улыбке и мигом скрылся с Гаурой в направлении ветхого строения, судя по всему, и являющегося конюшней. Худенькое тельце облепила мокрая, грязная одежонка, только голые пятки сверкали под моросящим дождем.
Вздохнув, я направилась к моей новой обители. Преодолев пару низких, полуразрушенных ступеней, открыла массивную дверь и вошла в обширный зал, единственным ярким пятном в котором, пожалуй, был горящий очаг в центре, обложенный черными от золы камнями. Вокруг него уже собралось несколько отставников, пытаясь согреться и просушить промокшие одежды. Юные прислужницы, перешёптываясь и хихикая, с любопытством глазели на них, а солдаты, польщенные подобным вниманием женской половины Килхурна, оценивающе поглядывали на стройные и не очень девичьи тела, ухмыляясь и подтрунивая друг над другом, что вызывало всеобщий смех.