Прекрасно осведомлённая о моих вкусах подруга не впервой нарушала указания, подобным образом выражая своё недовольство. Знала ведь, плутовка, что многое сходит ей с рук. Переступая через скамьи и обходя шаткие вазы, я с трудом добралась до кровати, швырнула пропыленную торбу и колчан с луком на безупречно чистые покрывала и посмотрела на невинно улыбающуюся блондинку.
- По сему убранству вижу, тебе есть, что сказать, - скрестив руки на груди, предложила я ей объясниться, на что, недовольно фыркнув, Иллиам плотно закрыла за собой дверь, повернулась ко мне и холодным тоном произнесла:
- Считай это компенсацией моего здесь пребывания, потому что я не понимаю, дорогая моя, почему по твоей прихоти мы должны гнить в этом болоте? Почему здесь, Лайнеф? - с каждым словом её голос набирал силу, накаляя обстановку. Оживлённо жестикулируя, эльфийка всплеснула руками. - Неужели ты не могла остановить свой выбор на другом месте, Аквитании, например, или Византии, где люди имеют хоть какое-то представление о цивилизации, а не на этой долине дикарей и варваров? Ты даже представить не можешь, что здесь было изначально! Пусть в Килхурне стало приемлемо жить, моими только усилиями, между прочим, но болото останется болотом, сколько бы лилий в нём не взросло.
- В Аквитании неспокойно, в Византии официально утверждено христианство, инакомыслящие, как мы с тобой, отныне подвергаются гонениям и травле. Люди невежественны и беспомощны в своих страхах. Они предпочитают уничтожать то, чего не понимают и боятся, – секундная пауза, и, скрепя сердце, я продолжила. - Но, если ты так настаиваешь, я никого не держу подле себя. Даже тебя. Можешь проваливать куда угодно. Я остаюсь здесь.
- Если ты еще помнишь, я присягала твоему отцу, и последним его приказом было позаботиться о наследнице трона. По эльфийским законам, если король мертв, приказы его незыблемы, – на взводе она мастерски могла дать отпор. - Да, и ещё... Боюсь, что мое отсутствие прискорбно скажется на далеко не теплом твоем отношении к Квинту. Бедный парень не виноват, что унаследовал сущность своего отца, а ты порой волком на него смотришь, спуская всех собак только за то, что он появился в поле твоего зрения.
- Бьёте, советник, по больному? – ощетинившись, прошипела я, но, понимая её правоту, устало села на кровать. В воздухе повисла напряженная пауза. Безвольно опустив на колени руки и склонив голову, я задумалась, стоит ли рассказывать Иллиам о собственных, непонятных даже мне ощущениях, связанных с этими краями. Возможно, она права, и стоило вместе с легионом вернуться в Империю, но что-то неумолимо притягивало меня к этим местам.