- Что ты делаешь? - то ли выдохнула, то ли простонала она.
- Целую твою шею, - в его голосе была легкая насмешка. - А похоже на что-то другое?
- Мы так не договаривались... - голос выдавал ее с головой. И с чего он торговался за три минуты? Она уже млеет... с другой стороны, имея дело с этой дерзкой недотрогой, ничего нельзя знать наверняка.
- Мы договаривались только об одном, - поддразнил он. - А все остальное я оставляю на свое усмотрение. Я буду трогать тебя как мне угодно, и целовать там, где только мне заблагорассудится.
- Я тебя убью, - простонала она. Прошла уже минута, а она еще пытается ершиться. Флориан ласково погладил ее ключицу, дотронулся губами до быстро-быстро пульсирующей венки на ее загорелой шее. Сладкая, вредная, дерзкая, такая желанная. Почему она так сводит его с ума? Даже этот зубодробительный швейцарский акцент просто кружит его голову. Ее насмешки и колкости от этого акцента становятся еще забавнее и пикантней.
Он знал, что увидит ее здесь. Но не ожидал, что целая картина окажется такой прекрасной. Яркий, солнечный день, ослепительное сверкание заснеженных склонов и хребтов вокруг... яркая сине-зеленая вода озерца, и голова и плечи над поверхностью воды. Черные локоны собраны в узел, открывая тонкую, трогательную шейку, плечи кажутся хрупкими, и сама она такая крошка, изящная и драгоценная, как китайская статуэтка... Но он понимал, как обманчиво это впечатление. Он видел ее на трассе супер-джи. Вся хрупкость и трогательность куда-то испарялись; она стелилась над трассой с грацией пантеры - мощного, опасного и агрессивного хищника.
Он продолжал ласкать губами ее шею и мочку уха, заметив, что она запрокинула голову так, чтобы сильнее открыться для него. Ее затылок покоился на его плече, лицо было запрокинуто, и Флориан медленно, деликатно прикоснулся губами к ее губам.
Сейчас он ощутил, что она затрепетала всем телом. Ах ты, моя недотрога. Легкий поворот ее головы, чтобы удобнее было продолжать целоваться. Чуть приоткрытые губы, между ними жемчужно поблескивает белая полоска зубов. Флориан снова поцеловал ее и понял, что она готова пойти дальше. Он помнил про эти чертовы три минуты и не собирался переходить к чему-то более интимному, чем поглаживание плеч и поцелуи в губы. Но Макс об этом не знала - она чуть приподнялась, чтобы ее грудь уже не закрывала вода. Он судорожно вздохнул, удерживаясь от прикосновений.