Ветрувия щелкнула зубами и стряхнула его руку. Она подпрыгнула, желая ухватить Шардаша за горло, но промахнулась.
Арелис Ики выругался, когда увидел вместо респектабельного мага огромного серебристого зверя. Ростом он в три раза превосходил Ветрувию, а алые глаза красноречиво свидетельствовали о принадлежности к темным существам.
Шардаш утробно зарычал и обнажил двойной ряд зубов. И все это на глазах у соседей!
Профессор обошел по дуге притихшую, но продолжавшую скалиться Ветрувию, и навис над ней. Оборотница заворчала и попятилась.
Шардаш наступал, тесня Ветрувию к крыльцу. Потом огрел лапой по загривку, коротко тявкнув, и оборотница, по-собачьи поскуливая, виновато припала к земле.
Удовлетворенный безоговорочной победой, Шардаш подошел к Мериам и потерся головой о ее плечо. Она обняла его и погладила.
В полном молчании адептка подошла к крыльцу, подняла заплечный мешок и кивнула на ворота во двор.
— Одежду жалко! – вздохнула Мериам, отпирая дверь в конюшню.
Шардаш прошмыгнул внутрь и уже через минуту ответил человеческим голосом:
— Ну, я стал предусмотрительнее и немного поколдовал перед оборотом. Давай только белье и брюки, остальное целехонькое. Если б была оборотнем, заметила бы: перед сменой ипостаси с меня исчезли кое-какие детали одежды. Извини, что напугал соседей, зато твоя бабушка теперь на нашей стороне.
— А что ты сделал? – Мериам порылась в мешке и протянула исподнее.
— Она самка, а я доминантный самец более сильного вида. Объяснил ей пару вещей, в частности, что на меня пасть разевать нельзя.
Полуголый Шардаш обнял адептку со спины и поцеловал в макушку.
— Все будет хорошо, — заверил он. – Пусть сразу знают и видят: бояться нечего. Заодно твой отец перестанет говорить гадости, ибо чревато.
— Он не говорил, это ты ему одну неприятную вещь сказал, — напомнила Мериам. – А папа просто волнуется.
— Да-да, помню: дочь выйдет замуж за растлителя-учителя, забеременеет и опозорит род великих магов Ики, — передразнил Шардаш. – Ладно, пошли!
ГЛАВА 2
За столом повисло тягостное молчание. На еду не обращали внимания: все взгляды были обращены на Шардаша, казалось, единственного, кто не утратил аппетит. Иногда поглядывали и на ковырявшуюся в тарелке Мериам – с осуждением и неудовольствием. Ни мать, ни отец, ни младшая сестра, из-за занятий в школе пропустившая сцену во дворе, не скрывали отношения к выбору адептки. В итоге, не выдержав давления, Мериам сбежала на кухню, чтобы заварить чай. За ней увязалась Аиша.