— Не родители, а звери! – сочувственно протянул Шардаш. – Теперь понимаю, почему ты любовными романами увлеклась.
— Мы ведь небогатые, — вздохнула Мериам. – Это у дедушки богатая практика, а отец перебивается всякой мелочью. И Аишу еще надо выучить... Но я не жалуюсь, они мне деньги присылают.
— Так много, что ты баланс у гнома сводишь!
— Другим вообще не посылают, — отвернувшись, пробормотала адептка. – Инессе, например. Она одежду на свои кровные покупает, а у меня готовый гардероб, только обновлять надо. Опять же дорога за родительский счет. Не осуждай их, Тревеус! Просто... Просто я не пошла в деда. Но мама с папой меня любят, увидишь!
Шардаш не поверил, но промолчал.
За время их краткого отсутствия на крыльцо вышла еще одна женщина. Тоже светловолосая, зеленоглазая, но гораздо выше ростом и шире в плечах, чем Зарина. Ее можно было принять за тетку Мериам, но Шардаш чувствовал: внешность обманчива, перед ним стояла светлая оборотница не меньше семидесяти лет от роду. Стояла и не улыбалась.
Профессор непроизвольно замер, уловив угрозу в изумрудных глазах. Они полыхали как драгоценные камни, зрачок затерялся, превратившись в тонкую ниточку.
Женщина шагнула с крыльца и по-собачьи обнажила зубы.
Зарина, кажется, тоже сообразила, потому что велела Мериам немедленно отойти от Шардаша. Но адептка не сдвинулась с места, заявив: бабушка ошиблась.
— Он опасен, Мирри! – встревожено крикнула оборотница. – Твоя безмозглая мать проглядела темного.
Контуры Ветрувии Даргон расплылись, превратив человека в волчицу. Рыча, та кинулась на профессора, желая защитить внучку.
Зарина завизжала. На ее крики прибежал муж. Оба они стали свидетелями занятной сцены.
Мериам заслонила собой Шардаша и заявила: он хороший, а она прекрасно знает, кто он. В ответ Ветрувия ощетинилась и схватила адептку за подол: мол, отойди от нечисти. Мериам вырвалась и вновь оказалась между бабушкой и профессором. На этот раз ее отодвинул в сторону Шардаш, велев отойти к родителям и не мешать.
Дождавшись, пока Мериам перестала изображать защитницу, профессор издал характерный грозный рык, от которого энтузиазм Ветрувии значительно убавился. Однако она не желала отступать, кинулась на Шардаша – чтобы оказаться прижатой к земле.
— Мне доказать свое превосходство, или признаешь сама? – тихо спросил профессор, еще сильнее надавив на холку. – Я перекинусь, не проблема, только не потеряешь ли лицо? Светлая самка против матерого темного самца.