- Аа-а!
Женщины кричали, как раненые звери! Еще мгновение - и мы тоже должны были быть втянуты в эту неимоверную пляску стихии!
...Возле входа стояла Ната - бледная и решительная. Она резко подошла к Зорьке и толкнула ее на колени передо мной.
- Становись! Хочешь быть проституткой? Хорошо. Знаешь, что делают сучки, когда клиенты их не хотят, или не могут?
- Ната, я не…- Зорька растерянно смотрела снизу-вверх, не пытаясь подняться…
- Не хотела? Нет, милая, ты хотела! Они берут в рот! Знаешь, как это делается? Знаешь, конечно - столько лет жить с таким самцом, как индеец! Вот и покажешь, все свое умение. Со всем усердием, ты станешь помогать клиенту, поднять его «орудие». Что, против? Но шлюх, если отказываются - бьют! - Ната мгновенно отвесила Зорьке две звучных, очень жестоких пощечины, отчего голова девушки мотнулась в разные стороны. - Сейчас ты разденешь Дара! Медленно, с чувством - я проконтролирую, чтобы это было правильно! Потом, ты возьмешь его член себе в глотку - и боже тебя упаси выплюнуть, если он станет кончать! Потом ты вытрешь его, утрешься сама и опять сделаешь, то же самое. Когда он вновь будет готов, ты повернешься и предложишь ему свой зад!
...Мы не могли понять, почему орел не пытается взлететь - напав на тура сверху, он мог бы просто свалить того на землю и бить своим чудовищным клювом уже без помех. Но сомнения скоро рассеялись - орел волочил за собой перебитое крыло. Птица могла только высоко подпрыгивать, и издавать при этом гневные, клокочущие крики. Уловив момент, орел сумел зацепить своей когтистой лапой за морду быка - та вновь окрасилась красным. Тур яростно мотнул башкой - и орел не удержался, заваливаясь на измятую траву плашмя. Монстр издал такой рев, что мы невольно пригнулись, опасаясь, что тур может заметить свидетелей этого сражения. Но порядком израненному животному было не до того, чтобы оглядываться по сторонам - он, наконец, стал хозяином положения и теперь всецело нацелился на уничтожение своего противника. Его массивное копыто впечаталось во второе крыло упавшей птицы, с хрустом дробя кости последней - и орел оказался невиден под многотонной тушей, приковавшей его к земле своим весом. Мы поняли, что становимся очевидцами конца этой страшной битвы, от которой затихли все прерии на многие километры вокруг.