— Невозможно? — он усмехнулся, казалось, с искренней печалью. — А мне так нравилась ваша прямота. Скажите честно, что не желаете меня знать. Или вы думаете, что это отразится на наших рабочих взаимоотношениях? Я не стану ставить это вам в вину, так как вы совсем не знаете ни меня, ни наши традиции. Но хочу довести до вашего сведения: подобные подозрения крайне оскорбительны.
— Я ничего такого и… не подозревала, — промямлила я.
Всё-таки выбил из колеи! И каким-то образом умудрился оказаться пострадавшей стороной! Вот ведь… Опытный, зараза!
— Это невозможно, потому что я — порядочная девушка и, согласно моим принципам, распивать нерийский нектар можно только с женихом! — выпалила я.
— Вот как? Хорошо, оставим нектар на будущее. Я найду что-нибудь не столь обязывающее, чем мы сможем угоститься за беседой о моей планете, расе и традициях. Вас ведь это интересует, не так ли?
— Немного, — не стала отпираться я. — Знать всё о начальстве ещё важнее, чем о подчинённых.
— Распространённое заблуждение, — бросил Неймур. — Об этом мы тоже можем побеседовать. Ну так что, вы согласны? Обещаю, это ни к чему вас не обяжет.
Я заколебалась. Искушение было велико.
— Если вы пообещаете рассказать мне о второй расе вашего мира, — решилась наконец.
Неймур на миг опустил взгляд. Кажется, я попала в цель. Он зачем-то решил добиться от меня согласия, но именно на эту тему говорить не хочет.
— Ну что же… если именно это вас больше всего интересует… — начал он медленно.
Неужели согласится?! Он рассеянно взглянул на свой наручный комп, коснулся миниатюрного экрана.
— Я, кажется, задержал вас, уже время обеда, — любезная улыбка и непроницаемый взгляд, в котором я на этот раз не могла прочесть ничего, совершенно ничего, будто где-то там задёрнули шторы, скрыв от меня все мерцающие звёздами бездны, фейерверки ироничных искр и ядовитые потоки сарказма.
— Что касается вашего условия, я, разумеется, согласен, хотя это и…
Сирена взвыла, разрывая тишину лаборатории, заставляя всех буквально подпрыгнуть на месте. Только хатта, которого я видела в отдалении у экрана с очередной моделью коварного зельвейского генома, остался недвижим, лишь антенны у него на лбу затряслись в лихорадочном темпе.