Я рассмеялась:
- Это я так, для себя.
Обратно мы возвращались немного усталые и взволнованные. Все верно, прошлое редко покидает нас бесследно. По дороге все встречные низко кланялись, с любопытством посматривали на нас и шептались за спиной.
Трайс с удовлетворением произнес:
- Вести быстро разнесутся по округе. Этого я и хотел…
На следующий день я спустилась в обеденный зал и удивилась: Трайс ждал меня за столом не один, рядом с ним сидел мужчина. Увидев меня, он вскочил и, несмотря на весьма солидные габариты и возраст, легко, словно кошка, двинулся навстречу. Приветствовал не поклоном, как леди, а отсалютовал клинком, по-рыцарски. Затем заключил в медвежьи объятия. Причем проделал все это с такой скоростью, что я не успела ни опомниться, ни отклониться.
Воин с восторгом оглядел меня:
- Леди Елка!
- Лорд Кэлс!
Он взял меня за плечи, подвел к окну, еще раз осмотрел и захохотал:
- Нет, это ты - истинная леди Елка!
Я с удивлением наблюдала за его поведением, и только хотела спросить, что означают последние слова, как он сам пояснил:
- Ходят слухи, что ты – дочь леди Елки. Люди не могут понять, как можно оставаться столь молодой и привлекательной. Некоторые называют тебя ведьмой. А что до меня, ты – самая красивая и загадочная леди, среди всех, что я встречал в своей жизни.
Лорд Кэлс вдруг печально вздохнул:
- Ну, рад вашей свадьбе. Хотя это следовало сделать лет тридцать тому назад.
Я взглянула на Трайса, стараясь понять, как много он рассказал Кэлсу.
Король смущенно произнес:
- Извини. Он знает правду. Я не мог скрыть ее от самого лучшего и верного друга.
- Ваше величество, я верю в преданность лорда. Но, боюсь, некоторые тайны могут стать смертельными для тех, кто в них посвящен.
Кэлс захохотал:
- Не волнуйтесь за меня, леди. Я уже не тот, что прежде, но еще на многое способен.
Два следующих дня я провела в обществе короля и его друга. Мы с Трайсом почти не расставались, дав окружающим обильную пищу для сплетен. Тем более, что король вел себя вовсе не по-королевски. Было смешно наблюдать, как оба лорда на прогулке едва не дерутся за право нести мою дочку на руках. Трайс упирал на то, что это – его ребенок. А Кэлс отвечал, что у короля еще много времени впереди.
Мое плохое настроение стало постепенно отступать. Будущее перестало казаться столь темным и зловещим, хотя и безоблачным назвать его было нельзя.