Лира словно погружалась в мягкое облако, едва осязаемое, пушистое, в котором растворялись все страхи и тревоги. Было так приятно отдаться на волю музыки и умелых рук партнёра, прижиматься к нему, ощущая даже через ткань сильное тело и крепкие мышцы. Приятно и ужасно соблазнительно отбросить страх, не думать ни о чём и просто скользить, повинуясь движениям Дейна. Плыть под тягучие, неторопливые звуки, и повязка на глазах уже не вызывала такого беспокойства, как поначалу. Теперь новые ощущения даже нравились, ведь невозможность видеть помогала сосредоточиться только на них и на музыке. И это волновало, заставляло нервы тихонечко вибрировать, а пульс учащаться. Лира совсем позабыла о времени, выпав из реальности, и когда внезапно музыка сменилась, а её перехватили другие руки, вздрогнула, дёрнувшись в сторону от неожиданности.
- Ш-ш-ш, Лира, - широкая, чуть шершавая ладонь обхватила её пальцы, а вторая легла на… ну, не совсем на талию. - Потанцуй со мной, м-м? - голос Тома стал ниже, приобрёл бархатистые интонации, и что-то внутри Лирраи отозвалось сладкой дрожью, смешавшись с неуверенностью и настороженностью в пряный коктейль эмоций.
Музыка тоже изменилась, стала быстрее, ритмичнее, и Лира почувствовала, как кровь быстрее побежала по венам. У неё мелькнула удивлённая мысль, неужели Палач умеет танцевать, а в следующий момент получила прямое доказательство, что - да, и очень даже неплохо. По крайней мере, двигался он легко и плавно под бодрящую смесь чего-то, похожего на латинские и южные ритмы, если ориентироваться на прежний мир Лиры. И так это у Тома получалось… Совсем по-другому, чем у Дейна. Волнующе, жарко, так, что сбивалось дыхание и лицо пылало от прилившей крови. Ладони Тома скользили по её телу, направляя, ведя за собой, прижимая к бёдрам и заставляя двигаться в такт вместе с ним. И всё это в абсолютной темноте, обострявшей ощущения в разы. Дыхание Тома, обжигавшее то губы, то изгиб шеи, когда он наклонялся, его прикосновения, пусть даже и через ткань платья, но вызывавшие волны колких мурашек по всему телу… Оно стало мягким и податливым, как пластилин, и у Лиры даже слегка голова закружилась от нахлынувших эмоций, в какой-то момент она почувствовала себя невесомой, и сердце испуганно-радостно затрепетало в груди. Это было настолько необычно, непривычно и вместе с тем притягательно, что не хотелось, чтобы музыка заканчивалась.