Пахло у Потеряшки изо рта ужасно. По понятной причине — кормили медведей какой-то полной дрянью, которая не вызывала ничего, кроме отвращения. Зато в дыхании этого огромного сильного зверя не чувствовалось запаха железа, а значит, серьезных внутренних повреждений или кровотечения у него не было. Стало быть, полученные в бою раны, которые прижгли все той же R-сваркой после доставки Потеряшки в Центр подготовки к утилизации и которые после Виктория регулярно обрабатывала антисептиком, оказались не такими страшными, как выглядели. Сильный организм справился. Да и препараты, которые Виктория вводила медведю при помощи инъекций, действовали как надо. А ведь поначалу сомнений в том, что Потеряшка погибнет, почти не было. В том числе и потому, что он категорически отказывался есть. Теперь же стало понятно, что делал он это не по причине скверного самочувствия, а из-за душевной боли. Бедолага.
Виктория даже представить себе не могла, каково сейчас было зверю, который всю жизнь прожил в тесном эмоциональном контакте со своим человеком и со своей самкой… Наверно, примерно так, как маленькой Виктории, когда ее забрали от матери и, несмотря на слезы, отвезли бог знает куда. В Специнтернат. Но ведь она-то знала, что ее единственный родной человек жив и здоров! И через какое-то время она обязательно увидит маму снова! А вот Потеряшка в строгом соответствии с прозвищем, которое дала ему Виктория, потерял все. Остался один. И в перспективе у него были не учеба, а после хорошо оплачиваемая и уважаемая работа на благо Империи, а смерть на живодерне.
Однако время шло, а бюрократическая машина совершенно очевидно дала сбой — распоряжений об отправке медведей на уничтожение не поступало. Виктория даже начала было надеяться… И тут офицер, снабженный полным набором документов, прибыл. Причем, согласно привезенным им инструкциям, из тюрьмы Центра подготовки к утилизации следовало не только переправить на живодерню обоих медведей, но и этапировать в другое место заключения арестованную Викторию ван Ассен.
— Чёй-то? — удивился старший в смене надзиратель. — Ее-то куда?
— Вскрылись новые обстоятельства, — коротко отрезал офицер.
Виктория сглотнула подступившую тошноту. Сомнений не оставалось: поминая «новые обстоятельства», этот стриженный почти под ноль тип с выправкой кадрового военного, совершенно точно говорил об участии доктора ван Ассен в спасении модификантов. Значит, впереди еще один суд, а после казнь… Что там нынче в ходу у властей? Старая добрая виселица? Или что-то новомодное, вроде введения в вену нанороботов-убийц, которые медленно, в течение недели или даже больше, будут разрушать обреченный организм изнутри, буквально выжирая его?