— Дорогие мои, женщины! — она с восторгом ввалилась в чум, куда поселили её и женщин, живших с ней на промежуточном стойбище оленеводов. — Вы знаете, что здесь есть душ? Чур! Я первая!
— Обычному душу радуемся как дети новой игрушке! — высказалась одна из тётенек.
Галка стояла под струями горячей воды и чувствовала себя почти счастливой: горячая вода, оленевод, выбравший её в качестве своей женщины, подаривший ей полноценный чувственный секс, что ещё нужно для счастья? Мы предавались любовным утехам без защиты, — спохватилась она, она не боялась заразиться инфекцией, у него же никого нет в тундре, но она могла забеременеть, и не знала, хотела она этого или нет. Вообще-то, если быть, совсем, честной с собой, ей уже давно пришла пора родить ребёнка, но ей хотелось полноценной семьи и, чтобы у её будущих троих детей (одна из которых, как мы знаем, обязательно должна быть девочкой) была не только мать, но и отец. В дверь кто-то резко и требовательно постучал.
— Да подождите вы, — раздражённо крикнула Галка в закрытую дверь, — помыться спокойно не дадут! Занято!
— Это я, — прозвучал из-за двери знакомый голос её любовника - оленевода.
— Ах! — Галка заметалась, не зная, что делать: выключить воду, быстренько одеться, подкраситься, сделать причёску и только потом открыть дверь оленеводу? На это уйдёт битых два часа, а какой мужчина готов столько ждать под дверью, за которой находится обнажённое женское тело? Оленевод настойчиво - аккуратно стукнул в дверь ещё два раза, как бы предупреждая, — поняла Галка, — если не откроешь - уйду, тебе же хуже будет! И, да! Она открыла дверь и предстала перед ним в дверном проёме, в чём мать её родила, неизвестно, сколько лет назад. Оленевод-охотник-рыболов «остолбенел» при виде обнажённого женского тела, оно и понятно, — так решила Галка, — в тундре, где он увидит голую женщину? Тут только олени, да и то в шкурах, а не нагишом. Галке был не совсем понятен ход его мыслей, но действия его были ей вполне понятны и логичны: он увидел в обнажённом виде любовь всей своей жизни, женщину своей мечты, о которой он грезил наяву, занимаясь оленеводством, рыбалкой, охотой, собирая морошку (и может быть, варя из неё варенье). И вот она предстала перед ним во всей своей природной, первозданной красоте. Он не стал терять время на своё раздевание, выключил горячую воду, наспех вытер полотенцем любовь всей своей жизни, обнажил свой «инструмент» для продолжения рода человеческого и приступил к делу. Галка была слегка обескуражена незамысловатостью его ухаживаний. Одно дело, когда они на берегу озера, в просматриваемой со всех сторон тундре. Совсем другое дело в закрытом от посторонних глаз кабинете, пусть и являющимся примитивным душем, наспех сколоченным из грубых и неошкуренных досок. А где же дорожки из поцелуев, слова любви, нежное прикусывание её ушка и других чувственных частей её тела? Ответа не было. Оленевод методично «работал», как работает олень, впряжённый в упряжку. Она решила выбросить глупости из головы: «Об этом я подумаю завтра», — фразой из небезызвестного романа, и отдалась захлестнувшему её чувственному удовольствию. «Такими темпами, я сразу тройню рожу», — это была первая мысль посетившая Галку, после того как она оделась и вышла из душа, через некоторое время, вслед за ушедшим оленеводом - они старались оградить свою любовь от посторонних глаз, сплетен, пересудов.