— Это моя вина, мой венценосный брат, — склонил голову рушец.
Я впервые видела этого типа, и, признаться, увиденное радовало мало. Высоченный даже с высоты моего роста, с мрачной суровой физиономией и широкими плечами, он казался массивней Ланца, которого мы все звали медведем. Хоть и ненамного, но сам факт уже впечатлял. Интересно, его братец так же внушителен и солиден? Если верить данным из досье, должен быть на полголовы ниже, то есть почти вровень со мной. А жалко, было бы забавно, если бы он оказался ниже, но рушцы-мужчины вообще отличаются высоким ростом и массивным телосложением.
— В чем же ваша вина?
— В том, что недостаточно внимания уделял его воспитанию, — поморщился Руамар. — Сожалею, но мой брат не сможет выполнить взятые на себя обязательства... Я не договорил! — Рушец вскинул руку, призывая к тишине взроптавших делегатов. — Тем не менее я желаю сохранить достигнутые договоренности, и надеюсь, что моя кандидатура удовлетворит моего венценосного брата и его благородную дочь.
— То есть вы лично женитесь на Александре? — Скрыть недоумение отец не сумел, да и вообще все присутствующие, включая рушцев, оказались в глубоком замешательстве.
— Если это искупит вину моего брата, — склонил голову рушец.
— Что ж, не стану лукавить, я удивлен таким поворотом. Но ваше благородство смягчает внезапность подобного решения. Дочь моя, подойди, — через плечо бросил отец, и я, протиснувшись между братом и кузеном, шагнула вперед. — Твой жених — император Руамар Шаар-ан, — проговорил он, вопросительно глядя на меня.
Уверена, если бы я сейчас отказалась, он бы разорвал договор. Но... война утомила всех, а я всего лишь поменяла одного кошака на другого — какая, по сути, разница?
— Рада знакомству, ваше величество, — сдержанно поклонилась я под пристальным взглядом рушца.
Многое бы я отдала, чтобы заглянуть в его голову в тот момент, когда взгляд желтых глаз оборотня скользнул по моей затянутой в парадный мундир фигуре, фиксируя каждую мелочь. Против подобной формы одежды, кстати, не возражал никто: последние пятнадцать лет представить меня в платье не мог даже отец, для которого я по-прежнему оставалась его «милой малышкой».
К сожалению, прочитать что-то по хмурой физиономии будущего мужа оказалось невозможно. Хотя я искренне надеялась, что он испытывает ужас и отвращение и, стало быть, не пожелает сделать наш фиктивный брак настоящим. Этого-то в договоре не было, данный аспект жизни давался на откуп самим супругам. И мне очень не хотелось ложиться под оборотня. Нет, если будет настаивать, придется пойти и на это, но... я бы предпочла обойтись.