Короткий путь по сухому выкошенному полю до дирижабля прошел в молчании. Даже сопровождающие не рисковали громко шушукаться и явно избегали смотреть в нашу сторону. То ли они так относились к своему правителю, то ли их так шокировал мой внешний вид; первое предположение представлялось куда более вероятным.
А я с интересом разглядывала их вблизи, одетых в гражданское и в естественной среде.
В основной своей ипостаси рушцы практически неотличимы от людей. У них даже вертикальные зрачки — редкость, свойство только отдельных особей — не то более сильных, не то просто более близких к зверю. В остальном — похожее телосложение, та же разноцветная масть от откровенно блондинистого до черного.
Истоки конфликта двух соседствующих империй терялись в веках, и никто уже не мог вспомнить, с чего всё началось. Наверное, именно из-за этого внешнего сходства и генетической близости. Наличие общих предков, близкая психология — это одинаково раздражало оба вида. Мы считали их дикими животными, они нас — беззубыми мягкотелыми слабаками. Было бы лицемерием обвинять в конфликте только Руш, все хороши, просто оборотни первыми перешли от мелких пограничных стычек к полномасштабным военным действиям.
Война длилась двадцать три года, измотала обе империи, но по совокупности сил между ними по-прежнему сохранялся паритет. Император Шидар, отец моего будущего мужа, был очень упрямым типом и так до конца жизни не признал, война стала его ошибкой. Сам Руамар оказался существом более миролюбивым (по лицу не скажешь) или, скорее, внимательным. Он бросил взор по сторонам, увидел разруху и упадок, особо отметил довольно скалящихся соседей и... предложил пойти на мировую. Последние два года на фоне вялотекущего противостояния шли переговоры, которые сейчас наконец-то завершились. Повторюсь, выкинув из жизни двадцать лет, каждый остался при своих интересах.
Хочется надеяться, два вида всё-таки научатся жить в мире не только на бумаге, но и в реальности. Правда, боюсь, случится это не на моём веку.
Внутренняя отделка императорского дирижабля дышала благородной роскошью, больше походило не на транспортное средство, а на небольшой дворец. Руамар лично проводил меня в покои, смежные с его собственными. Граница пролегала между двумя гостиными, дальше шли спальни и ванные комнаты: опять-таки полная иллюзия дворцовой обстановки.