— Руку! — отрывисто приказал он.
Я спрятала руки за спиной и получила новую порцию яростного шепота:
— Руку на алтарь!
Упрямо покачала головой, ещё и пальцы в замок сцепила. Из вредности, да! Этот полуголый самодур, чеканящий каждое слово, начинал выбешивать. Не помогло. Мои запястья обхватили, заставили вытянуть руки перед собой, после чего опустили на каменную поверхность ладонями вниз. Над ухом раздалось тихое:
— Имей мужество пройти путь до конца.
Так! Всё! Пора просыпаться!
Я крепко зажмурилась и прикусила нижнюю губу. Никогда больше не буду пить в одиночестве и в компании тоже не буду. Мартини — зло, мужики — тем более.
— Алуна Пресветлая!
Еле слышный возглас, донесшийся откуда-то снизу, заставил меня с опаской приоткрыть глаза и замереть в безмолвном восторге от увиденного. С потолка пещеры лился яркий серебристый свет, а его лучи были сосредоточены на мраморной плите. Ещё недавно белая, матовая, она словно сияла изнутри собственным приглушенным светом, а на каменной поверхности горели серебряные руны.
— Луна подтверждает, это действительно серебряная! — громогласно объявил старец.
— В кой-то веки Эвалард сдержал слово, — со странной смесью облегчения донеслось снизу.
Ожидающие у подножия лестницы мужчины поддержали весть одобрительным гулом. Возникло ощущение, что меня только что изучили и признали пригодной. Вот только для чего?!
Алтарь!
Название мраморной плиты всплыло в памяти, и по спине пробежал холодок, из курса истории я знала, что на алтарях ничего хорошего не происходит.
— Руку! — в который раз рявкнули позади меня.
Обернувшись, обнаружила, что мужчина перекатывает между пальцами массивный браслет. Не ритуальный нож — и на том спасибо.
Интересно, он только сейчас такой немногословный или у него по жизни словарный запас ограничен?
Глаза мужчины удивленно расширились, и я поняла, что озвучила вопрос.
— По крайней мере, я не заявился в святилище Алуны пьяным и одетым как последняя шлюха, — процедил он сквозь зубы.
И вот тут мне стало обидно, и за платье, которое, без сомнения, было потрясающим, и за себя. Мало того что в реальности сочли распущенной девицей, способной залезть в постель к женатому мужчине, ещё и во сне необоснованные претензии предъявили. Ну ладно, почти необоснованные. Да, я упилась мартини, но у меня и в мыслях не было осквернить чье-то-там святилище.