И она будто очнулась ото сна, но оторвать руки от окна не смогла – они будто примерзли. Ладони кололи тонкие ледяные иглы. Неблагой холод шел к сердцу… И только теперь поняла Мэри все предостережения своего спутника, который говорил ей, чтобы она не слушала ветер пустоши.
Но главное – она снова вспомнила, зачем она здесь. Пусть лишь на миг – но этого хватило, чтобы закричать испуганной птицей, забиться о стекло, завыть сильнее, чем ветер… казалось, еще немного – и кровь хлынет горлом. Та кровь, которую проливало ледяное существо, когда приходило к людям. Ведь Мэри, повстречавшись с ним взглядом, будто забрала его воспоминания – вот моровая дева идет к селению, оставляя иней на траве, вот руки костлявые стучатся в окна, вот дети и вдовы выходят на порог, чтобы глотнуть ледяного воздуха проклятой Тени… Почему они так слабы, почему они идут в ледяную ночь? Почему не запрут двери и окна, не согреют друг друга человеческим теплом?
Мэри не может кричать, видя лишь страх и смерть, и рада одному – что больше не смотрит в синие, как вода зимой в проруби, глаза. Потому что там можно пропасть навеки. Забыть навсегда о себе и своем пути. О Холмах и об Охотнике, который однажды встретит Мэри в своем чертоге, чтобы станцевать с ней в лесу под пение птиц. Чтобы снова стать богом, а не демоном.
Существо исчезло, словно туман поутру. Мэри всполошено обернулась к спящему фейри – но тот даже не пошевелился. Он явно не видел и не слышал ничего – словно его сон был колдовским. Ветер в последний раз взвыл, словно хороня всех тех, кого увела Зимняя Тень. Хороня под саваном снега.
Все стихло и прошло. Но Мэри все еще мерзла. Когда же кончится эта проклятая ночь?..